Джоржио Перласка

Консул-Самозванец

Убежденный фашист, верный последователь Муссолини. Если бы не это обстоятельство, он вряд ли смог бы спасти от депортации и неминуемой гибели несколько тысяч венгерских евреев. В его честь не было бы посажено дерево на Аллее Праведников в Яд Вашеме, а сам Перласка не был бы удостоен медали, на которой выбиты знаменитые слова из Талмуда: "Кто спасает одну жизнь, спасает весь мир".

Итальянец в Будапеште

Джоржио Перласка родился в 1910 году в итальянском городке Комо, вырос в Падуе. В его семье все были строгими католиками, дед и отец занимали высокие посты при королевском дворе. Ничто не предвещало тех головокружительных приключений, которые выпали на долю Джоржио.

После окончания технической гимназии Джоржио был призван в армию, участвовал в войне в Абиссинии. В 1936 году добровольцем поехал в Испанию, сражался на стороне Франко, получил там звание лейтенанта артиллерии. Он воевал в знаменитой Гернике, про которую много позже рассказывал, что она не была так сильно разрушена, как писали журналисты и изобразил Пикассо.

Во время Второй мировой войны испанские связи Джоржио помогли сохранить свободу, а, может быть, и жизнь не только ему самому, но и всем опекаемым им людям.

В 1939 году Перласку могли вновь призвать на военную службу - Италия готовилась вступить в мировую войну на стороне Гитлера. На этот раз Джоржио в армию не попал: он жил за границей, в Будапеште, и работал в торговой фирме, обеспечивающей флот Италии мясными консервами из Венгрии, Болгарии и Румынии.

В сентябре 1943 года режим Муссолини пал, Италия вышла из войны, перестала быть союзницей Германии и была оккупирована нацистами. Перласка, который всегда поддерживал Муссолини, но не одобрял его союза с Гитлером, так определил свое новое состояние: "Я теперь не фашист и не антифашист, я антинацист".

Возвращаться в Италию Перласка не захотел, но и оставаться в Будапеште было опасно. Для правительства Венгрии, стоящего на стороне Гитлера, итальянцы стали гражданами враждебного государства. Весной 1944 года Перласка с группой итальянских дипломатов был интернирован в специальный лагерь в городке Кекеш под Будапештом. Там он провел все лето и начало осени.

В октябре 1944 года Джоржио удалось освободиться. Швеция защищала права итальянских граждан в Венгрии. Шведская делегация посетила лагерь, где содержались итальянцы, чтобы проверить условия их жизни. Перласка получил разрешение несколько дней сопровождать делегацию в Будапеште. Через два дня, 15 октября 1944 года, произошел государственный переворот: после попытки правителя страны Хорти заключить мир с Советским Союзом и разорвать союз с Гитлером к власти в Венгрии пришла фашистская партия "Стрела и крест", поддерживаемая немецкими военными. В городе наступил хаос. Больше Перласка в лагерь не вернулся.

Испанский дипломат

Положение Перласки как итальянского подданного стало еще уязвимей. Его могли арестовать не только местные фашисты из "Стрелы и креста", но и немцы, взявшие фактически власть в Венгрии. Теперь весьма кстати оказалось обещание генерала Франциско Франко защитить всех, кто воевал в Испании на его стороне.

Перласка отправился в испанское посольство и попросил помощи. В тот же день он стал испанским гражданином. Испанцы были у венгерского правительства вне подозрений - Испания была нейтральной, но дружественной страной.

В тот же день, когда он сменил гражданство, Перласка предложил свои услуги послу Испании в Будапеште Анджело Санц-Брицу. Испанский посол, как и некоторые другие дипломаты в Будапеште (среди них знаменитый швед Рауль Валленберг), помогал венгерским евреям избежать депортации и уничтожения. Санц-Бриц действовал с ведома своего правительства.

Генерал Франко считался единомышленником Гитлера, однако он не допустил участия Испании во Второй мировой войне. Не поддерживал он Гитлера и в уничтожении европейских евреев.

С Испанией связана одна из крупнейших трагедий еврейской истории до Холокоста - в 1492 году все евреи были изгнаны из страны. Почти четыреста лет испанский закон запрещал пребывание евреев в государстве. В конце девятнадцатого века многие политические деятели Испании заговорили о том, что позорный закон надо изменить и признать вину перед евреями за прошлое изгнание. После долгих дебатов в правительстве было решено предоставить право на испанское гражданство всем евреям из Османской империи, чьи предки жили в Испании (сефардским евреям). К слову, Испания была первой страной, предложившей убежище евреям из царской России, бежавшим от погромов в начале двадцатого века.

Продолжая эту традицию, правительство генерала Франко предоставляло евреям свою защиту и в страшные нацистские времена (особенно интенсивно помощь евреям оказывалась в последние годы мировой войны, когда поражение Германии становилось все отчетливее).

Санц-Бриц выдал Перласке удостоверение сотрудника испанского посольства. Новый дипломат помогал в оформлении испанских виз для будапештских евреев, а также размещал беженцев в специальных домах-общежитиях, приписанных посольству.

"Вора делает случай"

Когда Перласка приступил к новой работе, под испанской защитой находилось около трехсот евреев. В конце ноября 1944 года, к началу наступления советской армии на Будапешт, в домах-общежитиях под испанской юриспруденцией жило более трех тысяч беженцев.

Джоржио Перласка взялся за защиту будапештских евреев совершенно добровольно, без какого-либо принуждения. "Я просто не мог отвернуться и пройти мимо, когда на моих глазах совершались страшные преступления", - рассказывал Перласка в Иерусалиме во время церемонии присвоения ему звания Праведник мира. В испанском посольстве было известно, что в Будапеште в годы войны проживало не более пяти-шести сефардских семей, однако испанские визы выдавались тысячам еврейских беженцев.

Утром 30 ноября 1944 года Перласка не нашел в посольстве своего начальника - Санц-Бриц, опасаясь прихода русских, уехал в Швейцарию, не назначив себе заместителя. Перласка узнал, что он сам тоже мог бы получить швейцарскую визу в испанском посольстве в Вене. Однако он решил остаться и продолжить защиту своих подопечных.

Перласка больше не имел права выдавать людям испанские паспорта, но все равно продолжал делать это. Фактически он сам назначил себя исполняющим обязанности консула Испании. Если бы венгерские власти проверили его полномочия, то смертный приговор был бы весьма вероятен. Но, казалось, Джоржио не думал об опасности, напротив, по его словам, он чувствовал себя, как рыба в воде. Через несколько десятков лет после войны, рассказывая журналистам о своих приключениях того времени, Перласка вспомнил поговорку: "Вора делает случай".

Не один раз приходилось консулу-самозванцу спасать подопечных евреев - беженцев от нападений венгерских фашистов из партии "Стрела и крест". Авраам Ронаи, известный артист тель-авивского театра "Габима", был в числе венгерских евреев, которых спас Перласка. Ронаи оставил воспоминания о последних месяцах войны в Будапеште. Аврааму было в то время двенадцать лет, он с матерью и сестрой находился в одном из общежитий под защитой испанского посольства. В каждо

й комнате проживало не меньше десяти человек. Перласка навещал беженцев почти каждый день, приносил что-то из еды, иногда лекарства. Однажды в общежитие ворвались венгерские фашисты и отобрали большую группу людей, чтобы вести их к Дунаю на расстрел. В число приговоренных к смерти попали мать и сестра Ронаи. Мальчик с ужасом следил за происходящим с лестничной площадки. Неожиданно в здание вошел Перласка. Быстро разобравшись в том, что происходит, он в резкой форме обратился к венгерскому офицеру и потребовал освободить всех евреев, находившихся на территории общежития под испанской юрисдикцией. В противном случае "исполняющий обязанности консула" грозил серьезным дипломатическим скандалом. Офицер извинился и увел своих солдат.

Венгерские фашисты не собирались ссориться с нейтральной, но дружественной Испанией, рассчитывая с ее помощью установить связи со странами антигитлеровской коалиции, когда война подойдет к концу.

Перласка и Валленберг

В середине января 1945 года венгерский министр внутренних дел Габор Вайна приказал собрать и уничтожить всех евреев, находящихся под зашитой иностранных представительств в Будапеште. Это было безоговорочное требование Гитлера. Казалось, что усилия Перласки спасти обреченных на гибель людей провалились. Но "испанский консул" продолжал борьбу. Перласка добился встречи с министром и в течение двух с половиной часов убеждал его отменить варварское решение. Последним аргументом была угроза точно так же поступить с венгерскими гражданами, находящимися в Испании. Кроме того, Перласка обещал, что правительство Испании добьется аналогичного отношения к венграм со стороны Бразилии и Уругвая.

Будапешт был окружен советскими войсками, конец войны был близок. Габор Вайна согласился сохранить "статус кво" в отношении евреев, находящихся под испанской защитой. Помочь людям, прячущимся в других посольствах и представительствах, Перласка не смог - его просьбы министр отверг. Но и то, что удалось сделать, похоже на чудо - более трех тысяч человек в тот раз были спасены от верной смерти.

На следующий день чиновник из венгерского министерства иностранных дел потребовал представить письменное подтверждение того, что спасение евреев соответствует политике испанского правительства. Никакого официального разрешения самозваный консул, естественно, не имел, поэтому он с большим опасением ждал ответа из Мадрида. Через два дня пришла правительственная телеграмма, в которой Перласку благодарили за успешные переговоры с венгерским министром - испанское правительство подтвердило свою решимость спасать европейских евреев от нацистов.

Перласке приходилось сталкиваться не только с венгерскими, но и с немецкими фашистами, хозяйничавшими в Будапеште. Однажды Джоржио сопровождал своего шведского коллегу Рауля Валленберга на вокзал: дипломаты пытались спасти хотя бы некоторых из тысяч несчастных, отправляемых в Освенцим. В ожидании поезда евреи были построены на перроне в длинную шеренгу. Перласка попробовал забрать из ряда двух подростков, но к ним бросился стоявший неподалеку эсэсовец. Валленберг попытался объяснить, что Перласка работает вместе с ним, но немец не собирался уступать. Неожиданно в конфликт вмешался наблюдавший за происходящим оберштурмбаннфюрер СС, который приказал своему подчиненному отпустить детей. Они все равно скоро вернутся в строй, добавил эсэсовский начальник. На вопрос Перласки, кто это был, Валленберг ответил, что они столкнулись с самим Адольфом Эйхманом, руководившим депортацией в лагеря смерти всех европейских евреев.

Через пятнадцать лет после войны спецслужбы Израиля выследили Эйхмана в Аргентине и доставили его в Иерусалим, где в 1961 году состоялся знаменитый судебный процесс над одним из главных исполнителей воли фюрера "окончательно решить еврейский вопрос". Немецкие адвокаты Эйхмана предложили Перласке выступить на процессе свидетелем защиты, но Джоржио отказался.

Валленберг выдал шведские паспорта и визы более чем двадцати тысячам венгерских евреев. Перласку и Валленберга связывали не только общие заботы по спасению людей. Швед и итальянец были по-приятельски близки и откровенны друг с другом. После критического разговора с венгерским министром в январе 1945 года Перласка встретился с Валленбергом. Эта встреча оказалась последней. Валленберг опасался за свою жизнь и просил испанского дипломата о помощи. Перласка потом рассказывал, что он предложил Валленбергу свой автомобиль с испанским флагом и сопровождение полицейского эскорта, чтобы доставить шведа в испанское посольство. Однако Валленберг отказался - у него оставались еще незавершенные дела в Будапеште. Валленберг обещал приехать вечером на своей машине, но не приехал. Больше его Перласка не видел.

Валленберг был арестован советскими властями и увезён в Москву. Только недавно российское правительство официально признало то, о чём давно говорили на Западе: Валленберг был расстрелян в тюрьме НКВД.

Шанс для праведника

Когда советские войска вошли в Будапешт, Перласка сжёг свой испанский паспорт, дипломатическое удостоверение и снова оказался итальянцем. Сотрудничать с режимом Франко в новых условиях стало смертельно опасно. В июне 1945 года Перласка вернулся к своей семье в Падую. Всё его состояние пропало в Венгрии, за Джоржио числилось множество долгов, бывший дипломат стал практически нищим. Санц-Бриц не захотел делить с ним славу защитника евреев и никому не рассказывал о своём добровольном помощнике. Перласка жил в безвестности и нищете.

Только через сорок лет после войны люди узнали о его заслугах. Джоржио Перласка впервые ощутил, что такое мировая слава. Он получил высший орден Венгрии, Италия наградила его Рыцарским крестом, Израиль назвал его почетным гражданином страны. В 1989 году в Иерусалиме Перласке торжественно присвоили звание Праведник мира. Ему было тогда 79 лет.

Слава мало изменила его образ жизни. Джоржио Перласка скромно жил в Падуе до самой смерти в августе 1992 года.

Во время церемонии в Иерусалиме журналисты спрашивали Перласку, как он жил в послевоенные годы. От таких вопросов бывший испанский "консул" отделывался шуткой: "Мне приходилось браться за всё, кроме воровства". О своих заслугах в годы войны Перласка тоже рассказывал мало. "Что такого грандиозного я сделал? - сказал как-то Перласка беседовавшему с ним журналисту, - Я часто рассказывал людям множество небылиц". По его словам, он просто не мог смотреть, как истребляют людей, как умирают дети. И хотя Перласка спас в общей сложности более пяти тысяч человек, героем он себя не считал. "Мне выпал шанс помочь людям, и я этим шансом воспользовался", - сказал Джоржио Перласка, убежденный итальянский фашист, лейтенант артиллерии армии Франко, бывший испанский дипломат, Праведник народов мира.