Джордж Майнот
Биография
Джордж Ричардс Майнот, американский гематолог и патофизиолог, родился в Бостоне, в семье, известной в Новой Англии своими интеллектуалами и врачами, предки которых эмигрировали из Англии в 1630-е гг. М. был старшим из трех сыновей Элизабет (Уитни) Майнот и врача Джеймса Джексона Майнота.
Родители, считавшие, что у мальчика хрупкое здоровье, увозили его на зиму во Флориду или Калифорнию, где у него развился стойкий интерес к истории естествознания. Еще в юношеском возрасте он опубликовал две статьи о бабочках: «Куколки Nelitаеа gаbbе» (1902) и «Опасные кистехвостые бабочки» (1903).
После обучения в привилегированных частных школах одного из престижных районов Бостона М. поступил в Гарвардский университет и в 1908 г. получил степень бакалавра искусств, а спустя четыре года – медицинскую степень. Будучи студентом-медиком, М. работал в клинике для амбулаторных больных и именно тогда заинтересовался гематологией – наукой о крови. Одним из его учителей в Гарварде был Хомер Райт, врач, разработавший методику окраски препаратов для микроскопического изучения крови. Находясь в интернатуре Массачусетской больницы общего типа, М. изучал болезни крови, и до конца жизни у него не пропадал интерес к проблеме питания больных анемией. 1913...1915 гг. он провел в больнице Джонса Хопкинса в Балтиморе (штат Мэриленд) в должности врача при лаборатории Уильяма Хоуэлла – физиолога, занимающегося изучением процесса свертывания крови. Работа М. по содержанию в крови антитромбина впоследствии помогла Хоуэллу выделить противосвертывающийся препарат гепарин.
В l9l5 г. М. был зачислен в штат Гарвардской медицинской школы; одновременно он поступил на работу в Массачусетскую больницу общего типа ассистентом медицины. Атмосфера больницы способствовала использованию научных методов в клинической медицине. В ходе исследований М. и профессор Роджер Ли выявили, что в образовании тромбов принимают участие тромбоциты – небольшие кровяные пластинки. М. выделил также характерные признаки различных типов анемий; особый интерес вызывало у него злокачественное малокровие. По мере того как содержание эритроцитов снижалось до опасного уровня, у больных злокачественным малокровием появлялись признаки того, что в те времена называлось разжижением крови (гидремией). Полагали, что причиной подобного состояния был неизвестный фактор, ответственный за разрушение эритроцитов. Болезнь протекала с неожиданными рецидивами, терапия мышьяком или спленэктомия (удаление селезенки) приносили лишь временное облегчение: другого лечения не было, и почти всегда неизбежно наступала смерть. Работая в больнице Джонса Хопкинса в 1914 г., М. заметил, что во время ремиссий в большом количестве в кровь поступают ретикулоциты (менее зрелые эритроциты). Он пришел к выводу, что повышение числа ретикулоцитов есть признак клинического выздоровления. Спустя несколько лет оказалось, что это наблюдение имеет важное значение.
Во время первой мировой войны М. изучал анемию, возникающую у промышленных рабочих, подверженных отравляющему воздействию химических веществ. В 1917 г. он был назначен главным врачом Мемориальной больницы Коллиса П. Хантингтона – клинического центра раковых исследований в Гарварде – и продолжал изучать питание больных злокачественной анемией.
В 1921 г. вследствие развившегося сахарного диабета состояние здоровья М. ухудшилось. Это произошло за год до открытия инсулина Фредериком Дж. Бантингом и Чарлзом Вестом. Основным методом лечения болезни была в то время малокалорийная диета, но бостонский специалист в области сахарного диабета Элиот Джослин сумел добыть для своего пациента в 1922 г. первые порции только что произведенного инсулина. Строгая диета и инъекции инсулина на долгие годы продлили жизнь М.
В 1921 г. он познакомился с группой врачей, занимающихся частной практикой. Один из них, Уильям П. Мёрфи, позже станет сотрудничать с ним. Спустя два года М. возглавил медицинские службы в Мемориальной больнице Хантингтона и был зачислен в штат больницы Питера Бента Бригема в Бостоне. К этому времени его интерес к злокачественной анемии стал носить более отчетливый характер. Прежние наблюдения относительно диеты привели его к убеждению, что «некоторые виды пищи могут быть полезны больным злокачественным малокровием». В своих предыдущих исследованиях М. наблюдал крайне несбалансированное питание у многих пациентов со злокачественной анемией. Более того, он отмечал, что симптомы злокачественного малокровия сходны с таковыми при спру, пеллагре и ряде других форм анемии, излечиваемых с помощью диеты.
Между тем Джордж Х. Уипл, знакомый М. по больнице Джонса Хопкинса, завершил эксперименты, в ходе которых он вначале вызывал у собак кровотечение и анемию, а затем выяснял, какие виды пищи способствуют восстановлению числа эритроцитов. Он установил, что, хотя некоторые виды мяса (баранина, говядина), а также овощи и являются достаточно эффективными, наилучшее терапевтическое воздействие оказывает употребление печени. После того как М. включил сырую печень в состав диеты, назначаемой своим частным пациентам, и убедился в улучшении состояния их здоровья, он и Мерфи стали вводить ее в рацион питания госпитализированных больных. В 1926 г. на конференции Ассоциации американских врачей они сообщили, что у 45 больных «в течение двух недель наблюдалось явное клиническое улучшение». Свидетельством улучшения было также увеличение числа ретикулоцитов, но, чтобы добиться хороших показателей, больные должны были съедать до полуфунта печени в день.
Работающий в Гарвардской медицинской школе специалист по физической химии Эдвин Кон получил и очистил экстракт печени, пригодный для перорального и внутривенного применения. В 50...100 раз сильнее по воздействию, чем печень, экстракт оказался не только простым в использовании, но и более дешевым. Подъем числа ретикулоцитов у больных служил показателем для определения силы действия назначаемого препарата. Когда экстракт печени стал производиться фармацевтической промышленностью, надзор за стандартизацией выпускаемых партий был возложен на вновь образованный Гарвардский комитет по злокачественной анемии, в состав которого вошел М. В 1936 г. М. стал членом Консультативного совета по профилактике анемии, организованного Фармакопеей Соединенных Штатов для определения стандартной дозировки экстракта с помощью специфической реакции ретикулоцитов, используемой в качестве показателя силы действия каждого изготовленного препарата.
В 1928 г. М. был назначен профессором медицины Гарвардского университета и одновременно директором Торндайковской мемориальной лаборатории в Бостонской городской больнице. Занимая эти посты, он продолжал изучение разных форм малокровия и болезней, обусловленных неправильным питанием; занимаясь со студентами-медиками, побуждал их проявлять особый интерес к социальным и экономическим аспектам жизни пациентов, проводил многочисленные совещания с медиками из других стран мира, касающиеся болезней крови.
М., Мёрфи и Уипл были удостоены Нобелевской премии по физиологии и медицине 1934 г. «за открытия, связанные с применением печени в лечении анемии». Вручая награду, Израэль Холм-грен из Каролинского института подвел итог достижениям трех лауреатов: «Вы по-новому осветили процесс регенерации крови, – заявил он, – вы открыли функцию печени, ранее неизвестную науке, вы разработали и усовершенствовали новый метод лечения анемии... Этот новый метод уже спас тысячи жизней и в будущем обещает спасти от смерти бесчисленное количество людей».
К моменту вручения награды оставались в живых три четверти из 45 больных, подвергшихся лечению восемь лет назад. Лишь в 1948 г. было установлено, что причиной злокачественной анемии является недостаток витамина В12, содержащегося в печени и стимулирующего образование ретикулоцитов.
В начале 40-х гг. у М. появились признаки сосудистых и неврологических осложнений сахарного диабета, за которыми в 1947 г. последовал инсульт, навсегда оставивший его частично парализованным. Уйдя с поста директора Торндайковской лаборатории в 1948 г., он продолжал активно интересоваться медицинскими исследованиями. Кроме того, М. консультировал в Бостонской городской больнице (1928...1948), в больнице Питера Бента Бригема в Бостоне (1928...1950) и больнице Бет-Израэль в Бостоне (1928...1950).
В 1915 г. М. женился на Мэриен Линзи Уэлд, от которой у него родились две дочери и сын. Страстный любитель парусного спорта и садоводства, М. также серьезно увлекался филателией и любил наблюдать за природой. В.Б. Касл, один из сотрудников М. по Гарварду, считает, что М. «был по своей природе натуралистом, которого интересовали цветы, насекомые, а также все органические аспекты жизни его пациентов наряду с их эмоциональными и социальными проблемами». Он умер в Бруклайне (штат Массачусетс) 25 февраля 1950 г.
Среди многочисленных наград и премий М. – медаль Кобера Ассоциации американских врачей (1929), премия Камерона и почетное право чтения лекций в Эдинбургском университете (1930), медаль Моксона Лондонского королевского колледжа врачей (1933) и медаль «За выдающиеся заслуги» Американской медицинской ассоциации (1945). Он был членом Американского общества клинических исследований, Ассоциации американских врачей, Американской клинической и климатологической ассоциации, Американской академии наук и искусств, Национальной академии наук. Он состоял также в Американской медицинской ассоциации, Американском колледже врачей и Американском философском обществе. В 1928 г. Гарвардский университет наградил его степенью почетного доктора.
