Данило Киш

Краткая биография

Югославский поэт, прозаик, драматург, переводчик русской, французской и венгерской литературы.

Данило Киш родился в Суботице (провинция Воеводина) в 1935 году в смешанной семье (отец, Эдвард Киш — венгерский еврей, а мать, Милица Драгичевич — сербка из Черногории). Это смешанное происхождение, разнообразие культурных влияний (Воеводина является домом для нескольких десятков этнических групп),

как и последующие перемещения Киша по разным странам и культурам, во многом определили интернациональный характер его творчества. Сам Киш говорил так о влиянии семьи на его творчество: «От своей матери я унаследовал склонность к повествовательному смешению фактов и легенд, а от отца — патетику и ир

онию.» «Моя мать, — продолжал он, — читала романы до двадцати лет, когда она осознала, не без сожаления, что романы это „вымысел“, и отказалась от них раз и навсегда. Эта непрязнь к „пустым измышлениям“ присутствует латентно и у меня.»

Киш был крещен по сербскому православному обряду в Новом Саде

в 1939 году. Вполне возможно, что это спасло ему жизнь. Фашистская Венгрия, которая оккупировала Воеводину во время Второй мировой войны, активно применяла анти-еврейское законодательство. Отец Киша, работавший старшим инспектором государственных железных дорог, был арестован в 1944 г. и отправлен

в Освенцим, где и погиб.

В 1947 году Данило Киш вместе во своей матерью и старшей сестрой Даницей были репатриированы с помощью Красного Креста из западной Венгрии (куда семья Кишей переехала во время войны) в Цетине в Черногории, на родину матери. Здесь Киш закончил гимназию и в 1954 г. поступил

на вновь созданное отделение сравнительной литературы философского факультета Белградского университета. По окончании университета в 1958 году Киш продолжил постдипломное образование в университете до 1960 г., когда он защитил выпускную работу по теме «О некоторых отличиях русского и французского с

имволизма».

В 1962 г. белградским издательством «Космос» была опубликована первая книга Киша «Чердак» (известная также как «Мансарда»). В течение следующих десяти лет Киш опубликовал несколько книг, которые выдвинули его в разряд заметных югославских авторов, что было отмечено престижной премией

НИН в 1973 г. В этом же году Киш переехал во Францию, чтобы преподавать сербско-хорватский язык в университете Бордо. В последующие годы он жил во Франции, совмещая литературное творчество с преподаванием сербско-хорватского языка и югославской литературы в университете Лилля (1979—1985). Вместе с т

ем, Киш приводил много времени в Югославии, особенно в Белграде и Черногории.

Киш приобрел международную известность после публикации своего романа «Могила для Бориса Давидовича» в 1976 г. Роман был переведен на основные европейские языки и высоко оценен критикой. Вместе с тем, в самой Югославии

это произведение, осуждающее тоталитаризм во всех его проявлениях, подверглось уничтожающей политической критике с заметным привкусом анти-семитизма. Тем не менее, известность Киша в последующие года росла как у него на родине, так и за рубежом. Свидетельством этого являются престижные литературные

премии, а также избрание Киша членом-корреспондентом Сербской академии наук и искусств в 1988 г.

Данило Киш скончался от рака в Париже 15 октября 1989 г. в возрасте 54 лет.

Киш не был, что называется, плодовитым автором. За жизнь он опубликовал девять книг, причем семь из них — в четырнадцатил

етнем промежутке между 1962 годом, когда ему было двадцать семь, и 1976-м, когда ему исполнился сорок один. Первыми стали два сборника новелл «Чердак» и «Псалом сорок четвертый», вышедшие одним томом в 1962. Вторая книга «Сад, пепел» (1965) была романом. Третья, «Печали ранних лет» (1968), — снова с

борник новелл, четвертая, «Клепсидра» (1972), — опять роман. Пятая и шестая — сборники эссе «По-этика I» (1972) и «По-этика II» (1974). Седьмая, «Могила для Бориса Давидовича» (1976) — это сборник тематически взаимосвязанных рассказов, который издатели предпочли назвать романом. Киш писал его, препо

давая сербохорватский язык в университете Бордо, как «Сад, пепел» — преподавая в Страсбурге.

В это время Киш все чаще и дольше жил за границей, хотя не считал себя эмигрантом, как никогда не называл диссидентом: для него было абсолютно ясно, что литература, достойная своего имени, просто обречена

быть неофициальной. Седьмая книга, сборник вымышленных рассказов о сталинском терроре, в конце концов привлекла давно заслуженный Кишем интерес мировой общественности. Вместе с тем, «Могила для Бориса Давидовича» вызвала семимесячную кампанию крайне негативных оценок у писателя дома, в Белграде. Ка

мпания, отдававшая антисемитизмом, строилась на единственном обвинении, будто бы книга Киша — набор заимствований из целой библиотеки не упомянутых книг, обвинении, на которое автор не мог не ответить. Ответом стала его восьмая книга, «Урок анатомии» (1978). Защищая «Могилу для Бориса Давидовича» от

оскорбительных нападок, Киш представил публике полное изложение своей литературной генеалогии (иначе говоря, литературных вкусов), а одновременно — дал свод пост- или протомодернистской поэтики романа и воочию показал, что такое честь писателя. На протяжении следующего десятилетия он выпустил еще т

олько одну книгу, сборник не связанных между собой новелл «Энциклопедия мертвых» (1984). Ряд произведений Киша были опубликованы посмертно: сборник тетральных произведений «Механические львы и другие пьесы», сборник интервью «Горький осадок опыта», стихотворный сборник, сборник новелл «Лютня и шрамы

», сбоник эссе и рассказов «Склад».

Киш также стал известен благодаря своим переводам на сербско-хорватский язык русских поэтов (О. Мандельштама, С. Есенина, М. Цветаевой), венгерских поэтов (Шандора Петёфи и Эндре Ади), а также ряда французский авторов. Его стихотворные переводы вошли в золотой

фонд литературы на сербско-хорватском языке.

Литерутурные критики отмечают сложность литертурной генеалогии Киша. По словам америксанской писательницы и критика Сьюзен Зонтаг, Киш упрощал свою литературную генеалогю, объявляя себя, как не раз делал, отпрыском Борхеса и Бруно Шульца. «Однако, — пр

одолжает Зонтаг, — в соединении космополитичного аргентинца с замурованным в своем местечке польским евреем есть зерно истины. В частности, сочетая уравновешенного, умозрительного эрудита Борхеса с самопоглощенным, не знавшим меры в описаниях Шульцем, писатель подчеркивал две основные линии, перепле

тавшиеся в его собственной прозе. Киш обожал диковинные смеси. Смешение литературных методов, полнее всего реализованное в историческом романе „Клепсидра“ и выдуманной истории „Могила для Бориса Давидовича“, давало ему настоящую свободу пользоваться как правдой, так и вымыслом.» Другие критики отмеч

ают в произведениях Киша влияние таких авторов, как Рабле, Пильняк и Джойс.

По мнению Ги Скарпетта, следующие черты характерны для творчества Киша в целом: особый подход к «великим сюжетам» ХХ века (включая нацизм и сталинизм), который отвергает пафосные стереотипы и оставляет место для юмора или

иронии; ощутимое напряжение между утопией «всесказанности» и бегством от реальности; тяга к манипуляциям, стратегмам, тонко схваченным мизансценам, что дает ощущение проникновения за исторические декорации; упорство, с которым он смешивает границы между документом и фикцией, мысленные реконструкции

и изобретения на основе исторических документов и фактов.

Культурную почву Киша питали еврейские, сербские, венгерские традиции, поскольку он работал там, где наследие Австро-Венгрии смешивалось с балканским, и нес титул «последнего югослава», предполагавший постоянное противодействие любым вида

м национальной исключительности. В своих многочисленных интервью и публицистических статьях Киш неоднократно предупреждал обопасности наицонализма, религиозной и национальной нетерпимости. Его страстная речь против национализма, вошедшая в книгу «Урок анатомии» — один из двух пророческих текстов (др

угой — это рассказ Иво Андрича «Письмо из 1920 года»), на которые чаще всего ссылаются, говоря о трагических событиях 90-х годов в бывшей Югославии.

Данило Киш по праву считается одним из лучших писателей второй половины ХХ столетия. Его творчество высоко ценили С.Зонтаг, И.Бродский, М.Кундера, П