Борис Андреев и Петр Алейников

Богатырь и скоморох

Они не были просто актерами. Их роли и они сами часто соединялись в сознании зрителей и превращались в вечных и любимых персонажей народного фольклора. Недаром на их долю выпало сыграть самых знаменитых героев русских сказок — Илью Муромца и Иванушку-дурачка. И на экране, и в жизни были они верными друзьями — могучий богатырь Борис АНДРЕЕВ и скоморох милостью Божьей Петр АЛЕЙНИКОВ.

1738 комбайнов и 1 актер

ВООБЩЕ-ТО он собирался поступать в сельскохозяйственный техникум. Именно с этой целью статный волжанин Борис Андреев прибыл в Саратов, предварительно окончив 7 классов школы в маленьком городке Аткарске. Но случай привел его на Саратовский завод по производству комбайнов, где в должности слесаря-электромонтера Андреев принялся поднимать советскую индустрию.

В то время заводские драмкружки давали путевку в жизнь многим ныне известным артистам. Не стал исключением и Борис Андреев. Именно на занятиях кружка заметил его руководитель местного драмтеатра Иван Слонов и посоветовал поступать в Саратовский театральный техникум. Не желая бросать завод, Андреев учился и работал одновременно. Уставал жутко, но могучий организм выдюживал. К тому же заводское руководство с пониманием отнеслось к его творческим амбициям. В ночные смены старались не ставить, а вскоре вообще освободили от работы, да еще и платили стипендию. Когда после выпускных экзаменов, сверкая начищенными ботинками и крахмальной сорочкой, радостный Андреев явился в свой цех, работяги встречали его как героя-победителя. «В этом году наш завод выпустил 1738 комбайнов и одного актера», — сказал старый рабочий, поздравляя молодого артиста.

О работе Андреева в Саратовском драмтеатре им. К. Маркса известно немного. Правда, сохранилась в народных преданиях история, как, играя Тараса Бульбу, Андреев стал «соавтором» Гоголя. В сцене убийства сына-предателя после фразы Андреева «Я тебя породил, я тебя и убью!» ружье не выстрелило (шумовик напортачил!). Андреев повторил реплику — выстрела нет. Тогда обозленный актер отбросил ружье и, выхватив саблю, от души «зарубил» своего партнера, который от страха сыграл смерть Андрия очень натурально.

Первая встреча с кино оказалась неудачной. Андреев пробовался в картину «Щорс», но не понравился классику советского кино Александру Довженко. Солидную роль с длинным монологом у него отобрали, а дали крохотный эпизодик ухода на фронт с текстом «Прощайте, тату!». Мелькнув с этими словами на экране, артист вернулся на саратовскую сцену. Однако судьба дала ему второй киношанс. Театр приехал на гастроли в Москву, и ассистент из группы режиссера Пырьева притащил Андреева на «Мосфильм», где шли пробы к фильму «Трактористы». Сам Андреев вспоминал, что пырьевские пробы напоминали конную ярмарку: «Пройдись! Повернись! А ну-ка, бегом!» Покуражившись, режиссер приказал пробовать Андреева на роль непутевого бузотера Назара Думы. На робкое замечание ассистента, дескать, актер мог бы сыграть главного героя, Пырьев разразился витиеватой трехэтажной тирадой, суть которой была в том, что «с такой шалопутной физиономией героев-любовников не играют!»

Обидный по форме режиссерский диагноз оказался верным по сути. В фильме «Трактористы» Андреев нашел своих будущих героев — непокорных и могучих богатырей с буйным характером, широкой душой и добрым сердцем. Там же, на съемочной площа

дке, нашел актер и главного друга своей жизни, Петра Мартыновича Алейникова.

Из колонии — в кино

ПЕТЯ Алейников, уроженец села Кривень Могилевской области, осиротел в 20-м году. Отец погиб, сплавляя лес по Днепру, следом ушла из жизни мать. С 10 лет начал Петруха свою беспризорную одиссею. Бродяжил, воровал, сбегал из-под арестов. В колониях и детприемниках долго не задерживался. В Шкловской школе-интернате подружился с киномехаником. Обучаясь его ремеслу, не на шутку полюбил кино и рванул в Москву, «поступать на артиста». Пришлось, правда, сделать остановку в трудовой коммуне им. Десятилетия Октября, где будущий актер блистал в самодеятельных постановках им же организованного драмкружка. Там его и приметил режиссер В. Кумельский, хотя красивая легенда и утверждает, что совет о театральной карьере подал Алейникову сам Киров.

В 1930 году 16-летний Петр Мартынович объявился в Ленинграде. Предъявив в Институте сценических искусств рекомендательное письмо из колонии, он поступает на отделение кино, где преподавал молодой Сергей Герасимов. Уже тогда этот режиссер помогал ученикам, задействуя их в своих кинокартинах. И так случилось, что на съемках одного из ранних фильмов Алейников без памяти влюбился в свою партнершу, 17-летнюю Тамару Макарову. Правда, чувств своих открыть не решился, молча страдал и… дострадался. «Первая любовь» стала супругой Герасимова. С горя Алейников круто запил и даже покинул съемочную группу.

Первый настоящий успех принес ему фильм того же Герасимова «Семеро смелых» (1935), где его партнершей вновь стала Макарова. Роль «полярного зайца» с чудной фамилией Молибога, контрабандой проникшего на зимовку, принесла Алейникову не просто известность, а настоящую зрительскую любовь. А уж когда в 1939 году на экран вышли «Трактористы», закадычная парочка Андреев — Алейников стала предметом безудержного и всенародного обожания.

Идет молва народная…

ЛЕГЕНДЫ об их похождениях передавались из уст в уста, как сказания о народных героях. Рассказывали, как, хорошенько «отдохнув» в киевском ресторане, Андреев и Алейников двигались по Крещатику в сторону гостиницы, но, почувствовав непреодолимую усталость, заночевали на широкой кровати… в витрине мебельного магазина. Причем Андреев со словами: «Петя, была команда «отбой!» — прошел прямо через витринное стекло. Очнулись оба в милицейской КПЗ. Дежурный, видя перед собой известных артистов, извинился, но начал составлять протокол. «А вот и не составишь!», — заявил Андреев и одним махом выпил всю чернильницу. Пока искали новые чернила, в КПЗ срочно прибыл начальник со всей семьей, родственниками и друзьями. Начался импровизированный творческий вечер, который плавно перешел в продолжение банкета. Савка-тракторист (персонаж Алейникова) оказался любимым героем начальника, и вскоре вся компания распевала «Здравствуй, милая моя!», напрочь забыв и о витрине, и о чернилах, и о протоколе.

Борис Андреев на болтовню был обыч

о скуповат, а вот Алейников за словами в карман не лез. На одном из кинофестивалей он и Николай Крючков встречали зарубежную делегацию.

— Петь, смотри, какая корейка хорошенькая! — кивнул Крючков на симпатичную раскосую актрису.

— Да брось, Коль! Корейка-то она ничего, да только грудинки никакой.

Смех смехом, а благодаря алейниковским шуткам состоялась супружеская жизнь самого Бориса Андреева. Как-то в троллейбусе Петр стал подначивать приятеля, заговорившего о женитьбе: «Да кто за тебя, Борька, пойдет, за глыбу такую, за лаптя деревенского!» Андреев закусил удила и заявил, что назло возьмет и женится на первой девушке, вошедшей в троллейбус. На остановке вошла симпатичная особа. Андреев познакомился, вызвался проводить и вскоре… женился и прожил с супругой Галиной Васильевной многие счастливые годы.

С друзьями Алейников шутил по-доброму, но если кто-то его доставал, то бывший беспризорник спуску не давал. На фильме «Случай в вулкане» режиссер оказался полной бездарностью. Актера такой явный непрофессионализм сильно раздражал. И вот в ответ на очередной истеричный вопль «Я режиссер!» Алейников спустил штаны, повернулся к нему задом и со словами: «Вот ты кто, а не режиссер!» — покинул съемочную площадку.

Любовь — это как тиф!

ЛЮБОМУ другому советскому гражданину хватило бы сотой доли таких приключений, чтобы попасть под суровую раздачу за пьянку и аморалку. Но друзьям-приятелям все сходило с рук. Спасала их бешеная популярность, которая после новой картины Л. Лукова «Большая жизнь» (1940) превратилась в безмерную и всепрощающую народную любовь. Вся страна распевала песню про донецких шахтеров «Спят курганы темные». Люди с упоением цитировали смачные монологи героя Андреева: «Да ты знаешь, что такое любовь? Любовь — это как тиф!» А Петра Алейникова после «Большой жизни» иначе как Ваней Курским и не называли. Даже на афишах его творческих встреч иногда писали имя героя вместо имени актера.

Но был случай, когда любовь зрителя спасла Бориса Андреева от смерти. Обедая в ресторане «Москва», актер оказался за одним столом с каким-то начальником и его подчиненным. Дело было в июне 1941-го. Подвыпивший сосед ляпнул что-то про «актеров, отсиживающихся в тылу», за что тут же получил от Андреева по морде и рухнул под стол. Следом, отведав андреевского кулака, последовал верный адъютант. Все бы ничего, да вот беда — в нокауте оказались генерал НКВД и его порученец. 26 июля Андреев был арестован, обвинен в контрреволюционной агитации плюс умысел на теракт и приговорен… к расстрелу. Кто-то догадался доложить Сталину, ведь все знали, что Андреев — его любимый артист. «Пусть еще погуляет», — милостиво вынес решение вождь народов.

Бои местного значения

КАРТИНА «Два бойца» подарила народу знаменитый шлягер Никиты Богословского про Костю-моряка и две великолепные актерские работы. Марк Бернес сыграл обаятельного одессита, а Борис Андреев — основательного Сашу с «Уралмаша». Гер

ои фильма сражались с врагом на подступах к Ленинграду, а на Ташкентской киностудии во время съемок разгорелась настоящая война. Противоборствующими сторонами выступили Андреев и режиссер Михаил Ромм.

Постоянные стычки между ними возникали по вопросу влияния актерского пьянства на трудовую дисциплину. В трезвом состоянии Андреев виновато выслушивал претензии Ромма и божился «завязать навсегда». Но стоило артисту принять на грудь, как он превращался в бешеного быка, и начиналась «охота на Ромма».

В 1945 году режиссер Луков, вспомнив об успехе фильма «Большая жизнь», решил сделать вторую серию о послевоенном восстановлении Донбасса. Несмотря на участие многих актеров из первой серии (Андреева, Алейникова, Бернеса и др.), фильм получился слабым, ходульным. С подачи Сталина его признали «малохудожественной и вредной кинокартиной», но совсем по другой причине. «Лучшему другу советских кинематографистов» не понравились полузатопленные землянки и грязные протекающие бараки, в которых ютились славные донецкие шахтеры и их семьи. На кремлевском просмотре он то и дело бросал злые реплики: «В какие годы происходит действие этого фильма? Может, до революции?» Робкие попытки режиссера получить разрешение на переделки успеха не имели. «Большую жизнь» запретили и положили на полку.

Бориса Андреева такой удар из седла не выбил. И в конце сороковых, и в начале пятидесятых он сыграл яркие роли в таких запоминающихся фильмах, как «Сказание о земле Сибирской», «Кубанские казаки», «Максимка» и «Большая семья». А вот кинокарьера Алейникова забуксовала. Опасаясь его непредсказуемости и зная о хроническом алкоголизме, режиссеры приглашали его все реже и реже. Да и то на эпизоды.

Подарок другу

ПРАВДА, в 1946 году Алейников попытался резко сменить амплуа и в фильме Льва Арнштама «Глинка» сыграл… Пушкина. Эту роль сам Петр Мартынович считал своей лучшей работой. Но зритель, видя привычного Ваню Курского в бакенбардах и фраке, смеялся и возмущался. Кончилось тем, что Алейников снял свою фамилию с титров, чтобы не нервировать публику.

Неудача с Пушкиным только усугубила ситуацию. Пьяные скандалы и драки лишали его немногих возможностей появиться на экране. Так, он вылетел из «Адмирала Нахимова», где должен был сыграть легендарного матроса Кошку.

Более-менее стабильный заработок приносили поездки с творческими бригадами по стране. Причем на афишах писали крупно: «Участвуют: Петр Алейников…», а дальше мелким шрифтом фамилии остальных. Весь концерт публика смотрела вполглаза, но когда в конце конферансье объявлял: «А теперь — Петр…», в зале гремели аплодисменты. Люди буквально ревели от восторга, лезли на сцену с букетами, подарками и фотоаппаратами.

Правда, популярность эта имела и обратную сторону. Регулярно поднимая стопки с каждым встречным-поперечным, Алейников безоглядно губил свое здоровье. Хронический алкоголизм спровоцировал обострение других болезней. Артист перенес тяжелую опера

ию ног, затем было удалено легкое. Однако не пить Алейников уже не мог, алкоголь стал необходимой составляющей его жизни. Без своей «нормы» он начинал задыхаться и мучиться дикими болями.

Последней его работой стал фильм «Утоление жажды». 9 июня 1965 года Петр Алейников умер, не дожив месяца до 51 года. А в 1968-м за «Утоление жажды» стал лауреатом Всесоюзного фестиваля в номинации «Лучшая актерская работа» (посмертно). Других наград, званий и регалий за всю жизнь любимец советского народа так и не получил. Поэтому, когда встал вопрос о захоронении, престижное Новодевичье кладбище оказалось для тела Алейникова закрытым. Тогда Борис Андреев надел все свои ордена, явился к «хозяину Москвы» Промыслову и, жахнув кулаком по столу, спросил: «Мне положено место на Новодевичьем?» — «Вам, как народному артисту СССР и лауреату Госпремии, безусловно…» — «Тогда кладите Петьку в мою могилу, а меня уж хоть за забором!»

Путь к причалу

МОЖЕТ, природное здоровье, может, актерская удача помогали Андрееву, но на рубеже пятидесятых — шестидесятых отдыху он себе не давал. Сыграл былинного богатыря Илью Муромца, в паре с молодым Юматовым великолепно отработал в «Жестокости». И хотя за три дня до конца съемок получил инфаркт, доснялся в своих сценах, закончил дело и только потом лег в больницу.

Будучи уже не мальчиком, но солидным мужчиной, разменявшим пятый десяток, Андреев в душе оставался лихим и заводным, как в юности, и иногда позволял себе пошалить. Так, на съемках «Ильи Муромца», проходивших в Ялте, какой-то здоровяк-милиционер из оцепления громко усомнился в силах Андреева. Борис Федорович тут же подошел к наглецу, перехватил поперек туловища и швырнул в морской прибой.

Вообще, с морской темой у актера сложились особые отношения. В списке его ролей чуть ли не половина — моряки. «Малахов курган», «Я — черноморец», «Сказание о земле Сибирской», «Максимка», «Хмурое утро». В 1962 году в картине «Путь к причалу» сочно сыграл старого морского волка — боцмана Росомаху. А уже будучи народным артистом СССР, создал два запоминающихся «морских» образа с явным криминальным уклоном. Один — главарь матросов-анархистов в экранизации «Оптимистической трагедии» В. Вишневского. А второй — знаменитый пират Джон Сильвер по прозвищу Окорок в фильме «Остров сокровищ» по роману Стивенсона. Этого колоритного персонажа за всю историю кино переиграли многие звезды (Уоллес Бири, Чарлтон Хестон, Осип Абдулов, Олег Борисов), но одноногий морской разбойник в исполнении Андреева остается непревзойденным и по сей день.

В свою последнюю гавань Борис Андреев отправился, сыграв 51-ю роль в фильме Георгия Данелия «Слезы капали». Ложась в больницу с несерьезным диагнозом «общее переутомление», артист невесело пошутил: «Кончились пироги да пышки, пошли синяки и шишки». 24 апреля 1982 года великого актера не стало. Похоронили его на Ваганьковском кладбище, ведь «свою» могилу на Новодевичьем он когда-то подарил другу.