Артур Фриденрайх

Артур Фриденрайх

На первый же матч 11 мая впервые на шикарный стадион, расположенный рядом с президентским дворцом, вдруг спустились из фавел с окрестных гор толпы негров и мулатов. Их, конечно, не пустили на трибуны, предназначенные для чистой публики, но постоять вокруг поля милостиво разрешили. Ожидания публики обмануты не были: бразильцы потрясли своих соотечественников, разбомбив сборную Чили со счетом 6:0. Фред забил три гола, и его слава, ограниченная до той поры в основном рамками Сан-Паулу, вдруг облетела всю страну.

Родился 18 июля 1892 года в Сан-Паулу.

Умер 6 сентября 1969 года в Сан-Паулу.

Страна Бразилия.

Амплуа нападающий.

Клубы "Жермания" Сан-Паулу(1906-1910)

"Ипиранга" Сан-Паулу(1910-1912)

"Американа" Сан-Паулу(1912-1916)

"Пайсанда" (1917)

"Паулиштас" Сан-Паулу(1917-1929)

"Сан-Паулу" (1930-1934)

"Фламенго" (все Бразилия)(1935)

Титулы Победитель Кубка Америки-1919

Победитель Кубка Рока 1914,1922

Чемпион штата Сан-Паулу-1918, 1919, 1921, 1927, 1928, 1929

Лучший бомбардир чемпионата Сан-Паулу: 1912 (16 голов), 1914 (12), 1917 (20), 1918 (23), 1919 (26), 1921 (33), 1927 (13), 1928 (29), 1929 (16).

В официальных матчах:

Забил 1329 голов.

Сборная Бразилии

1914-1940 Провел 17 матчей, забил 8 голов.

По версии ИФФХС

Делит 13-15 место с Тостао и Варелой в списке лучших футболистов Южной Америки ХХ века.

...Если бы в то время был жив Николай Озеров, он примерно так рассказал бы об этом игровом эпизоде: "Правый полусредний сборной Бразилии Неко, подхватив мяч в средней зоне, уходит от пытавшегося помешать ему Градина, стремительно рвется по флангу, обыгрывает Ванзино, потом Фольино... Паника в рядах уругвайцев! Защитники "Селесте" буквально загоняют бразильского виртуоза в угол поля, пытаясь помешать ему сделать передачу в штрафную, но Неко изящными финтами обманывает опекунов и навешивает мяч на линию вратарской. Голкипер уругвайцев Сапориди летит на перехват, его опережает Эйтор, который головой пытается протолкнуть мяч в сетку, вратарь успевает отбить этот удар, но набежавший Фред добивает отскочивший от голкипера мяч в пустые ворота. Гол Бразилии! Бразилия ведет 1:0!"

Именно так 29 мая 1919 года на стадионе "Ларанжейрас" в Рио-де-Жанейро был забит самый знаменитый бразильский гол первой половины ХХ века, решивший судьбу чемпионата Американского континента. И глубоко закономерно, что забил его самый знаменитый бразильский футболист той поры, о котором и пойдет речь в этом очерке: Артур Фриденрайх.

МУЛАТ С ЗЕЛЕНЫМИ ГЛАЗАМИ

Детство Фреда прошло там, где он родился: в сан-паульском квартале Лус. Буквально с первых шагов, только-только встав с горшка, он начал гонять мяч. То есть не мяч, конечно. Какой там мяч: ведь речь идет о самом начале века! Пинал он с азартом вместе с ровесниками все, что подвернется под ногу, но чаще всего они мастерили подобие мяча, надувая бычьи мочевые пузыри, которые можно было достать на ближайшей бойне.

Кстати, однажды его, слишком уж самозабвенно гонявшего по мостовой очередной пузырь, чуть было не задавила насмерть траурная колесница, направлявшаяся на близлежащее кладбище Консоласао. Парнишка был сбит, но под колесо, слава богу, не попал. И тут же, хромая, побежал доигрывать прерванную "пеладу", как называют в Бразилии эти уличные футбольные схватки...

Так вот, этот подручный, то бишь подножный, материал позволил ему до такой степени освоить технику обращения с… чуть было не сказал "мячом", что мальчонку заприметили итальянские эмигранты из соседнего квартала Бешига. Двенадцатилетний пацан был приглашен в юношескую команду, где играли уже настоящими мячами 16-18-летние парни. И ни в чем им не уступал! Мало того, стал среди них лучшим. Папаша Оскар ликовал, и, когда отпрыску исполнилось семнадцать, он решил, что пора вспомнить голос крови, и отвел сынишку в спортклуб "Германия", где группировались выходцы с берегов Рейна и Эльбы. Парень так восхитил их своим мастерством, что был немедленно отряжен на левый край нападения в соответствии с принятой тогда игровой схемой 2-3-5. А затем вожди немецкой колонии сумели даже протолкнуть его в шикарный аристократический колледж "Макензи", где грызли гранит науки отпрыски лишь самых чистопородных семей сан-паульской элиты. Белая кость, голубая кровь! И среди них — курчавый, смуглокожий Фред. Если бы не его потрясающий футбол, никто не пустил бы его на порог "Макензи". Но "Макензи" в ту пору начинал сражаться не на жизнь, а на смерть с англичанами из "Сан-Паулу Атлетик", с немцами из "Германии" да и с бразильцами из "Паулистано", который именно в эти годы пытался противостоять "иноземцам". И "Макензи" очень нуждался в таких мастерах, каким уже тогда был Фред.

Итак, карьера Фреда началась в 1909 году, когда ему было семнадцать, не в "Макензи", правда, а в "Германии". Он играл там до 1911 года, затем перешел в "Макензи"", потом — в "Ипирангу", далее — в "Пайсанду", в "Паулистано", а заканчивал свой нескончаемый футбольный марафон продолжительностью в 26 лет в "Сан-Паулу да Флореста". Все эти четверть века старик Оскар внимательнейшим образом следил за футбольными победами своего сына и тщательно фиксировал каждый его матч и, разумеется, каждый гол. Именно эта немецкая скрупулезность позволила даже в то время, когда футбольная статистика еще не существовала, а протоколы матчей фиксировались и сохранялись далеко не всегда и не везде, подвести сенсационный баланс выступлений Фреда на футбольных полях и зафиксировать рекорд, который не смог побить даже великий Пеле. Рекорд этот, по всей видимости, навсегда так и останется непобитым. О нем — чуть позже...

ЧЕТЫРЕ ГОЛА ЗА НАЛИЧНЫЙ РАСЧЕТ

В те времена, когда Фред совершал свое триумфальное восхождение к вершинам славы, футбол был, как известно, любительским. Никаких официальных вознаграждений футболистам за матчи и победы не полагалось. Однако восседавшие в плетеных креслах на деревянных трибунах толстосумы, которых мы сегодня назвали бы спонсорами, любили подзадорить своих любимцев, носившихся за мячом там, внизу, кругленькой суммой. Однажды (это было уже в начале тридцатых, на склоне карьеры Фреда) в матче "Сан-Пауло", за который играл Фриденрайх, против "Гуарани" паулистам победа была нужна как воздух. Во что бы то ни стало. И, как часто бывает в таких ситуациях, несмотря на яростные атаки, на удары по воротам, на непрестанный нажим и навал, ничего у них не получалось. К перерыву — по нулям. И когда команды вышли на второй тайм, один измученный болельщик окликнул Фреда и пообещал ему тысячу рейсов за забитый гол!

Матч возобновился, и уже где-то на третьей минуте в ворота "Гуарани" Фред вколачивает мяч. Трибуны ликуют, "спонсор" в экстазе потрясает толстой пачкой: тысяча рейсов была тогда весьма солидной суммой. Еще минут через десять Фред забивает второй гол. Затем — третий. Торсида сходит с ума, а "спонсор" заметно скис. И даже кричит Фреду весьма нервно: "Спасибо, друг! Достаточно!"

Фред оборачивается и кричит в ответ: "Ну разве что еще один, на счастье!" И действительно под хохот трибун забивает четвертый мяч!

...Чем-то эта история напомнила мне другую, случившуюся три с половиной десятка лет спустя. В Сан-Паулу снимался документальный фильм о Пеле, и режиссеру обязательно нужно было красиво снять гол Короля. Весь первый тайм оператор измучился, пытаясь не терять из видоискателя своего героя, но старания были напрасны: гола не было. В перерыве режиссер попросил Пеле: "Чтобы нам не бегать за тобой, мы поставим мяч вот в этой точке, справа от ворот, а ты уж постарайся: забей гол с ближайшего к нам угла штрафной". И все было сделано по заказу: гол был забит именно с той точки поля, куда была наведена камера.

Параллели между Фредом и Пеле отнюдь не надуманны. Немногие ветераны, которым посчастливилось застать в игре старика Фреда и увидеть молодого Пеле, дружно отмечали, что для обоих этих великих мастеров не было в футболе ничего недоступного, непонятого, неосвоенного. Каждый из них был на голову выше своих современников (в переносном, а не в прямом смысле слова, ибо в отличие от Пеле фигурой Фред был как раз не слишком мощен: сухощав, жилист). Каждый из них обладал всем арсеналом технических приемов, и каждый прием умел выполнить хотя бы чуточку лучше и хотя бы на мгновение быстрее, чем те, кто играл рядом.

ГИБЕЛЬ "ПОЭТА"

Если Пеле впервые сыграл в сборной в семнадцать лет, то, когда Фреду было семнадцать, бразильской сборной еще не существовало. Она впервые была созвана в 1914 году по случаю приезда в Бразилию британского клуба "Эксетер-сити". Накануне его приезда атмосфера в Рио накалилась до предела. Болельщики и не помышляли о победе над великими создателями футбола, а скромно мечтали о проигрыше в достойной борьбе по возможности с не очень крупным счетом. Хозяин одного из баров, где трое английских игроков за день до матча присели за столик и выпили по стакану сока, выставил после их ухода на аукцион в качестве сувениров стулья, на которых присели британцы. Сумма выручки оказалась астрономической!

На следующий день, к изумлению и восторгу публики (а на игре присутствовали рекордные по тем временам 10 тысяч зрителей), хозяева одержали верх со счетом 2:0. Это был первый, пока еще неофициальный матч сборной Бразилии. 22-летнему Фреду забить голы в том матче не удалось, но он надолго запомнил тот поединок. Не только потому, что это была первая игра за сборную, но и потому, что один из сынов далекого Альбиона, продемонстрировав жесткую игру, лишил Фреда сразу двух зубов.

А пять лет спустя, в 1919 году, настал звездный час щуплого мулата с зелеными глазами: он снова был приглашен в сборную на проходивший в Рио чемпионат Америки. Турнир этот был вообще-то намечен на 1918 год, но его пришлось отменить в связи со вспыхнувшей в Бразилии эпидемией гриппа, который называли тогда "испанкой". К этому чемпионату был тщательно переоборудован, оснащен новыми трибунами и новым газоном самый первый и лучший тогда в Рио стадион "Ларанжейрас". (Он, кстати сказать, существует в превосходном состоянии и успешно функционирует в качестве базы старейшего клуба Рио "Флуминенсе" до сих пор).

К чемпионату 1919 года стадион, город и страна приготовились как к важнейшему историческому событию. Впервые Бразилия стала сценой крупного международного футбольного чемпионата. Впервые разделенные постоянным и жестоким клубным соперничеством бразильцы вдруг ощутили себя по-настоящему единой футбольной державой и сплотились под лозунгом "За нашу великую Бразилию!". Впервые стало складываться в национальном масштабе то, что впоследствии получило название "торсида". Афиши с изображением мяча и флагов стран-участниц заполнили город. Лихорадка охватила всю нацию. Откладывались на "после чемпионата" деловые встречи и любовные свидания. Дамы отглаживали шуршащие кружевами платья и заказывали шляпы по парижским фасонам: ведь появление на трибуне стадиона приравнивалось в те годы к участию в светском рауте! Мужчины в кафе на улице Оувидор заключали пари: сумеют ли наши оказать сопротивление уругвайцам? А участвовали в том турнире всего-то четыре страны: хозяева поля, Аргентина, Уругвай и Чили. Но ажиотаж был ничуть не меньше, чем сейчас, перед предстоящим мировым чемпионатом с 32 футбольными державами.

На первый же матч 11 мая впервые на шикарный стадион, расположенный рядом с президентским дворцом, вдруг спустились из фавел с окрестных гор толпы негров и мулатов. Их, конечно, не пустили на трибуны, предназначенные для чистой публики, но постоять вокруг поля милостиво разрешили. Ожидания публики обмануты не были: бразильцы потрясли своих соотечественников, разбомбив сборную Чили со счетом 6:0. Фред забил три гола, и его слава, ограниченная до той поры в основном рамками Сан-Паулу, вдруг облетела всю страну.

Во втором поединке бразильцам противостоял куда более серьезный соперник — Аргентина. Она была повержена со счетом 3:1. С этими двумя победами Бразилия подошла к последнему матчу, в котором и должен был определиться чемпион. Противостоял бразильцам главный фаворит турнира — сборная Уругвая, уже дважды завоевавшая звание чемпиона континента в 1916-м и 1917 году. Уругвайцы тоже пришли к финалу не с пустыми руками: они обыграли Аргентину 3:2 и Чили 2:0. Второй из этих поединков был отмечен трагедией, придавшей особую атмосферу всему чемпионату: в матче с чилийцами получил тяжелую травму вратарь уругвайцев Роберто Шерри по кличке Эль Поэта (Поэт). Его отправили в больницу, оперировали, но неудачно, и через два дня он скончался. А следующий матч, определяющий, кто станет чемпионом, уругвайцы должны были играть с Бразилией...

Напряжение накануне этой схватки, намеченной на 26 мая, достигло невыносимой мощи. Для уругвайцев она должна была стать своего рода мемориалом в память о погибшем товарище. А бразильцы почувствовали совсем рядом, почти в руках шанс стать чемпионами континента!

БУТСЫ НА ВЕС БРИЛЛИАНТОВ

Финальный матч складывался поначалу крайне неудачно для бразильцев: великие уругвайцы Градин на восьмой минуте и Скароне — на восемнадцатой, казалось, порушили все надежды Бразилии. Не было тогда ни телевизионных трансляций, ни радиорепортажей, но уже были телефоны и телеграф, и за ходом поединка следил не только Рио, но и вся страна. 0:2… И словно черная пелена траура опустилась на королевские пальмы, окружавшие (они живы и сегодня) стадион "Ларанжейрас". Но недаром говорят, что надежда умирает последней. Уже на 29-й минуте первого тайма правый край бразильцев Неко забил первый ответный мяч, на 17-й минуте второго тайма он же сравнял счет. Так и закончился этот матч — 2:2, и пришлось назначать переигровку на 29 мая.

К тому времени напряжение в Рио и стране достигло, казалось, предела. Как в паровом котле, который вот-вот взорвется. Билеты на матч шли по немыслимым ценам. Платья дамам пришлось срочно менять: нельзя же дважды появляться в одном и том же наряде! Матч превратился для игроков и торсиды в нечто, напоминающее то ли восхождение на Голгофу, то ли семь кругов ада со всеми сопутствующими страданиями: первый тайм — счет не открыт, второй тайм — голов нет. Дополнительная получасовка — счет 0:0. Начинается вторая дополнительная получасовка, и никто уже не знает, что будет дальше, если и она не принесет голов: еще одна, третья (!) тридцатиминутка или новая переигровка? И вот наконец наступает развязка, с описания которой и начат этот очерк: Неко ускользает от пытавшегося овладеть мячом Градина, проходит по правому краю, обыгрывая серией изящных финтов уругвайцев Ванзино и Фольино, подает от углового флажка в штрафную, вратарь уругвайцев Сапориди и бразилец Эйтор бросаются на перехват, мяч отлетает к Фреду, и тот вколачивает его в сетку пустых ворот.

Пароксизм восторга потрясает стадион. Тысячи соломенных канотье взлетают в воздух. Эхо забитого гола перехлестывает трибуны, прокатывается по улицам, как девятый вал, катится в сторону Ботафого и Фламенго, наводнением затапливает весь город. И все знают и верят: уругвайцам не отыграться! Так оно и случилось: матч заканчивается. Бразилия — чемпион континента, а Фред — самый любимый, самый боготворимый сын этой страны!

Его выносят со стадиона на руках. На следующий день его перемазанные красной глиной бутсы выставлены в ювелирном бутике Оскара Машадо на улице Оувидор рядом с бесценными бриллиантами и изумрудами. На первых полосах газет — фото Фреда. Вот он — во весь рост. Вот его мужественное лицо. Вот его нога: та самая, золотая!.. На мотив самой популярной самбы сочиняются новые слова, и этот посвященный подвигам Фреда и Неко хит дружно распевает вся страна. И вся страна видит, что обожаемый Фред — не белый! Мулат… И это означает, что футбол перестает быть делом одних только "академиков", что в него можно и нужно играть всем. В том числе и цветным, которых если и пускали раньше в клубы, то только в качестве уборщиков, ночных сторожей или садовников. Именно в этом оказалось главное значение, главное величие побед Фреда: он первым показал, что футбол может быть и должен быть открыт для всех.

КАК ОН ИГРАЛ?..

Ну а что за футбол был у Фреда? Как он играл?

Ответить на эти вопросы нам не помогут ни кино, ни фотохроника. В те времена еще не очень-то стремились операторы на стадионы, и даже фотографий Фреда сохранилось немного. В основном когда они командой сидят перед матчем в классической позе: позади защита, впереди — на одном колене линия атаки. Но есть немногочисленные, все без исключения восторженные описания очевидцев. Один из тех, кто внимательно наблюдал его игру, а потом долго общался с ним, журналист Макс Валентин категорически уверен: Фред был лучшим футболистом страны в эру "до Пеле". Его особенностью, выгодно отличающей Фреда от Леонидаса и многих других выдающихся мастеров, было потрясающее умение сочетать свои действия с игрой команды. Будучи потрясающим виртуозом, он никогда не увлекался финтами ради финтов, он играл для команды, на команду, он был максимально рационален, не только забивал сам, но и умел отойти назад, чтобы организовать атаку. Будучи центральным нападающим и признанным голеадором, он любил, обыграв двух-трех защитников, вдруг вывести на голевую позицию своего полусреднего или крайнего форварда и откинуть ему пас. В этом смысле его игра больше походила на Пеле, чем, скажем, на Ромарио.

Что касается индивидуальной техники, то, как пишет Макс Валентин, в отличие от большинства своих современников, Фред любил действовать и очень умело действовал (обрабатывал мяч, наносил удар или посылал пас) не только и не столько внутренней, сколько внешней стороной стопы. Это придавало мячу неожиданные вращения, что было в те времена откровением. Изящные и непредсказуемые финты Тигра сопровождались серией быстрых и ловких касаний мяча, причем движения его были стремительны, минимальны, легки, и это дезориентировало опекуна. Он умудрялся в кратчайшие мгновения оставлять за спиной бросавшихся ему навстречу соперников. Эта кошачья мягкость его финтов, вкрадчивая обманчивость движений и явились причиной того, что уругвайцы прозвали его Эль Тигре — Тигр. Не Кошкой же было именовать этого великого бомбардира, сотрясавшего сетки ворот своими неожиданными и остроумными голами!

А французы прозвали его Королем футбола. Было это в 1925 году, когда "Паулистано", первый бразильский клуб, отправившийся на гастроли в Европу, потряс Старый Свет. В сыгранных там десяти матчах было одержано девять побед! Только один раз бразильцы потерпели поражение. Общее соотношение мячей — 30:8! Из этих тридцати голов одиннадцать были на счету Фреда.

Эль Тигре, Король футбола — это были не единственные его прозвища. Звали Фреда еще O Destroidor (Разрушитель), O Sabio (Мудрец), O Deus dos Estadios (Бог стадионов). Кто еще может похвастаться такой коллекцией?

А теперь суммируем его послужной список: Фред был семикратным чемпионом Сан-Паулу, дважды — чемпионом Америки, он выиграл семнадцать национальных турниров, одиннадцать раз был лучшим бомбардиром Бразилии, девять раз — штата Сан-Паулу и дважды — континентальных чемпионатов. За сборную он сыграл семнадцать матчей, забил в них восемь голов. Скромненько по сегодняшним меркам. Но вспомним, что в те времена сборная играла редко. Иногда всего пару матчей в год. А случалось — ни одного.

Но самое главное его достояние — это великий, никем, даже Пеле, не побитый рекорд: 1329 голов, забитых за 26 лет карьеры, с 1909 по 1934 год.

…Уже давно уйдя из футбола, в 1943 году, когда ему перевалило за пятьдесят, он, стремясь, видно, заглушить тоску, сыграл на прощание еще несколько матчей в двух командах — "Фламенго" и "Сантосе". Словно предчувствуя, что через несколько лет именно эти два клуба станут самыми популярными в стране и его имя войдет в их историю, а вместе с ними и в историю футбола и Бразилии.

Имя-то его вошло. А самого его забыли. Скончался Фред в Сан-Паулу уже, как говорится, в наши дни: за два месяца до тысячного гола Пеле. За год до третьей победы Бразилии на чемпионате мира в Мексике. Он ушел 6 сентября 1969 года. Никто не вспомнил о нем в тот сентябрьский день. Никто не подумал о том, что в великих победах бразильского футбола была и его немалая заслуга.