Андрей Гусев
Мне всегда былр скучно в рамках драматического тетра
Шеф тайной полиции, второе лицо в государстве. Человек с обманчиво мягким голосом и текучими движениями. Возможно, роль накладывает отпечаток или сказываются какие-то моменты из личного прошлого, но иногда создается впечатление, что знает Андрей гораздо больше, чем готов сказать. Замечательный рассказчик, который мимикой и жестами дополняет высказанные мысли. За лучистой улыбкой которого скрывается много недосказанного.
- Андрей, скажите, что же такое We Will Rock You?
- WWRY - это мюзикл чистейшей воды. Причем поставленный по традиции американских мюзиклов, когда идет драматическое действие, а потом - музыкальная часть. Такого же плана Энни - чисто бродвейское шоу.
- А как же быть с антагонизмом рока и гламура?
- Есть мюзиклы, которые больше похожи на оперные, опереточные постановки, приближенные к академическому пению, с классической хореографией - типа готовящихся к постановке Кошек. Есть мюзиклы эпические, чисто зрелищные. WWRY по жанру рок, но выдержан в рамках мюзикла.
- А какому варианту отдаете предпочтение Вы?
- Кошки - это не совсем мое. Впрочем, как и Чикаго. А в Норд-осте был модерн - вот это уже ближе. И не только из-за внутреннего восприятия: модерном овладеть было легче, потому что там нет таких растяжек, еще чего-то в том же духе. Да и хореография в какой-то мере больше актерская, жанровая, другими словами, идущая от характера. В принципе там все идет от характера.
- О Норд-Осте вспоминаете часто?
-Норд-Ост - это большая школа. Я всегда говорил и буду говорить, что это такая школа, которая через собственные трудности, через препятствия дает заряд сил и закаляет так, что будущие сложности становятся преодолимыми. Конечно, он много и взял. Но дал несоизмеримо больше. Причем подготовил он не только взрослых актеров, но и детей, вот сейчас есть Театр юного актера, по-моему, рядом с Ленкомом, так там, кажется, половина труппы из Норд-Оста. Новое поколение - они там теперь зажигают...
- Что лично Вы взяли от этой постановки?
- Я не степовал до этого, зато сейчас бит чувствую на все сто. До сих пор весь рисунок могу сделать на раз. Когда уже закрыли Норд-Ост, нас попросили где-то выступить. Кажется, канал Спорт делал марафон в Олимпийской деревне, и мы собрались уже все из разных мюзиклов. Все уже работали - кто в Стульях, кто в Энни. Как дали, выплеснулось все, что накопили и вместе и порознь. Ни одного срыва, хотя тоже было сложно. Понятно - каждый день работали, это даже не как здесь… как в армии отслужить.
- Сейчас Норд-Ост отправился в гастрольный тур.
- К сожалению, его постигла печальная участь. Теперь все рассматривают его не как спектакль, а как определенное событие. В Москве особенно трудно заставить людей смотреть Норд-Ост как спектакль. В течение трех часов надо зрителя переубедить, чтобы он начал смотреть действие, а не думал, что было на этом месте, а что на этом. Я лично так смотрел последний раз. Мне очень понравилось, хотя меня там уже не было, но рост очевиден.
- А что происходит там, где Вы есть?
- Наш мюзикл еще только растет. По садово-огородному календарю у WWRY сейчас вегетационный период. Всходы. Конец мая, я бы так сказал. Когда он окрепнет, наберет силы? Как я всегда говорю - трудно первые 100 спектаклей. А так как мы уже разменяли первый десяток, я думаю, что уже скоро.
- А в чем проявляется рост?
- Все идет вверх, все улучшается, меняется, ритм сдвигается. Народ начинает чувствовать определенную свободу, но нужен небольшой перерыв. Нужно отдохнуть, соскучиться по спектаклю. Нужно вжиться в роль.
- Роль интересная?
- Злодейская-то? Ну, так это ж лучшее, это все актеры любят играть такие. Лучше, интересней, чем Саню Григорьева. В Норд-Осте все хотят играть Ромашова, здесь все хотят, естественно, Штайпа.
- Значит, Штайп всё-таки злодей?
- В любой роли можно найти и комичное, и трагедийное, и трогательное, и смешное, и сильное, и злое. А найти хотелось бы и ту, и другую краску. Как у нормального человека - разные настроения должны быть. Я долго вертел эту роль, хотя раньше играл уже нечто подобное. Самое главное - думать. Когда понимаешь роль, то знаешь, что надо сыграть. Вот здесь так, а тут так, хотя главное не увлечься фантазиями. Этому учат в специальных учебных заведениях, где готовят актеров.
- А если он нехороший человек, то почему его так жалко бывает?
- Это нормально. Если зрители переживают, сочувствуют, значит получилось то самое отрицательное обаяние. Правда, здесь надо еще поработать, надо еще показать, что у него всё-таки есть собственные мысли. Он никогда бы не осмелился прервать королеву, если бы не почувствовал себя в какой-то момент другим. В тот момент, когда он чистит стирающий шлем, он о себе что-то возомнил, т.е. он почувствовал себя над Королевой.
- А разве он может такое себе просто вообразить?
- Он не мелкий человек. У него большая сеть, он все знает, он справляется со своей работой, он развитый, у него есть внутренняя культура, но у него есть слабости, как у каждого человека. Он слаб с Королевой. Ему нравится то, что он делает, но он не понимает чего-то, выходящего за рамки его восприятия…Что такое рок, что такое камень, но ему надо разобраться с этой задачей, чтобы обезопасить себя и сохранить власть. Это же сказка. Это - Кащей Бессмертный, который хочет сохранить свое царство.
- Ну, уж прямо и Кащей. Вот уж картонный персонаж!
- В принципе жанр не настолько глубок и серьезен, как, нап
ример, трагедии Шекспира. Хотя такие вещи и делаются очень серьезно, относится к ним надо как к игре. Некоторые приходят, хотят увидеть концерт по песням группы Queen. Но это же неправда. У меня у самого в начале было такое: А чегой-то они поют не как Фредди? А чегой-то они вообще? Все хотят услышать похожее подражание известным песням. Но на самом-то деле это игра в это, и зритель должен принять эту игру. Что и происходит в конце. Концертов Queen уже не повторить, а музыка сама по себе интересная, известная, а как еще можно приобщиться к этому?
- И как же приобщаете?
- Через игру. У нас есть живой оркестр, у нас есть прекрасные голоса, и у нас есть эта история. Очень многие приходят уже изначально настроенные критически. Нам надо во время спектакля зрителя переломить, приобщить, чтобы он начал играть, чтобы почувствовал себя ребенком, как этот Галилео. И это удается. Солидные дяди в галстуках начинают подпевать в такт и размахивать сотовыми телефонами со светящимися экранами. Это прекрасно! Таких же людей не заставишь ходить, например, в цирк! Они этого не любят, считают балаганным искусством. Я сам три года работал клоуном в цирке, я знаю, о чем говорю. Происходило тоже самое: приходит взрослый с детьми. Детям все понятно сразу, им нравится, а вот взрослые еще сидят, с ухмылками, напряженные. В конце они уже хохочут так, что детей не слышно.
- А нужно ли это?
- Это необходимо. Наша жизнь нуждается в разрядке. Я считаю, что это очень удачный спектакль именно для нашего времени - поверить в сказку. Сказку для взрослых, отвлечься, попеть. Это очень хороший жанр. Язык музыки - универсальный язык. Он не оставляет равнодушным никого, даже самых черствых.
- А почему же тогда именно мюзикл?
- Почему мюзикл? Потому что мне всегда было достаточно скучно в рамках чистого драматического театра. Самый провальный спектакль будет спасен, если удачно подобран музыкальный ряд, потому что музыка помогает не столько актерам, сколько зрителям. Заметьте, во всех стоящих фильмах известных мастеров большое значение уделено музыке. Я всегда обращаю на это внимание и всегда слышу хороший саунд-трек. Это хороший жанр, именно поэтому я этим и занимаюсь.
- Это изначальный выбор?
- Я не заканчивал ничего музыкального, нет у меня музыкального образования, хотя была детская музыкальная школа, дирижерско-хоровое отделение. Слух не абсолютный, но музыка привлекала всегда, и я её слышу. А по образованию я драматический актер. Здесь надо успевать переключаться с драматической подачи образа на музыкальную и обратно. И делать это ровно. Без рывков. Это мы еще толком не танцуем, потому что в том же Норд-Осте еще и танцы были на живом голосе. За кулисы мы вваливались задыхаясь, потому я и говорю, что школа была серьезнейшая. У меня теперь все штайповские проходки в песнях автоматом идут, я на них даже мысленно не отвлекаюсь и почти сил не трачу. Ну что там? Не подышишь минуты три. Ну, потом отдышишься...
- Роль отпускает быстро?
- После спектакля за кулисами еще реакция идет. Если хороший спектакль - волна оптимизма, если что-то пошло не так, все переживают. Театр - коллективное творчество. Один отравился - всех тошнит. Это нормально. Это цепная реакция. Если какой-то винтик дает сбой, тем более в таком сложном механизме, страдают все. Провален один главные герой - все будут мучаться, потому что энергетика провисает. Одна сцена проходит плохо - вторую надо тащить. Это психоэнергетика, театр на ней основан.
- Предпочитаете подстраиваться под уже созданную другими актерами энергетику или стараетесь вносить свое?
- Задача каждого - внести свою энергетику. Если ты выходишь пустой на сцену, ты никому не интересен. И зритель тебя будет воспринимать как пустое место: ну ты говори, говори тут… я пока фонарики, вот, рассмотрю…оглянусь на зал…. Фальшь первыми чувствуют дети, их не заставишь смотреть скучный спектакль. Я всегда смотрю на детей, если они есть в зале, они как лакмусовая бумажка, их реакция идеальный показатель силы твоего таланта, если говорить высоким слогом. Бывают спектакли детям непонятные, взрослые, но они если он смотрят, не крутятся, не ждут появления самолета в натуральную величину, а следят за героями… А бывал я и на других спектаклях, когда несчастный ребенок в конце не выдержал и спросил: Мама, когда эта ерунда закончится? А мужчина из впереди сидящих откомментировал, ясным баритоном: Устами младенца…. Как же нужно было играть актерам?! В отличие от взрослых дети не будут скрывать, делать вид, что им интересно, а взрослые просто сидели и смотрели, хотя думали о чем-то другом: А что сегодня на ужин? Ну, вот жену вывел… когда это закончится? Пивка бы...
- Серьезное искусство требует серьезного восприятия, а как же жанр мюзикла?
- С мюзиклом в этом отношении проще. Если нет игры, можно смотреть на декорации; если плохие декорации, можно слушать музыку. Если и музыка плоха… можно смело спать - она не мешает. Это все равно театр: по отдаче, по подготовке он столь же серьезен и равноценен.
