Андрей Буровский

«Революции никогда не были спасением народа»

Имя Андрея БУРОВСКОГО хорошо знакомо тем, кто интересуется историей нашей страны. Он прежде всего известен как человек, опровергающий исторические, экономические и культурные мифы.

В одной из своих книг – об Отечественной войне 1812 года – он поражает читателя необычным взглядом на причины, ход и результаты этой кампании. Книга называется «Наполеон – спаситель России». В год празднования 200-летия Бородинской битвы невозможно было пройти мимо такой оригинальной точки зрения и не поговорить с автором этого труда.

– Наполеон не разрушитель, а спаситель России... Это звучит парадоксально, однако ваша книга написана вполне убедительно. Это ваше очередное развенчание исторического мифа?

– Ну, разумеется, жанр так и называется – деструкция мифов. Ничего нового. О любом значимом событии всегда ходит множество мифов. И вообще история для населения – это, как правило, собрание множества мифов. Мифы – это то, о чем знают историки, но не знает массовый читатель. Даже хорошо образованный читатель. Вот, например, кому известно, что Жанна Д`Арк не крестьянская девушка, а внебрачная дочка французского короля? И что она не имеет никакого отношения к тем деяниям, которые ей приписываются? История Наполеона тоже, разумеется, мифологизирована и во Франции, и в Германии, и в России, и в Польше. Само название «русский поход Наполеона 1812 года» уже мифологично. Этот поход только в России русский. Во всем мире все знают, что это была вторая польская кампания. Причем цели Наполеона были вполне понятны. Они выражены во многих документах. Наполеон собирался восстановить Великое княжество Литовское и Русское – Речь Посполитую, оттеснив Россию Московскую от моря. А самая главная задача – заставить ее присоединиться к континентальной блокаде Англии, чего категорически не желали русские помещики, которые во многом жили за счет торговли с Англией. Чему нас учили в школе? Вдруг внезапно Наполеон напал на бедную, ничего не подозревавшую Россию. Бред. Это были многолетние жестокие войны с Наполеоном, который был для российского правительства «якобинцем, Робеспьером, на коне». Об этом откровенно говорилось и писалось. Нашествие Европы воспринималось как нашествие якобинцев. Это была идеологическая война. Ведь армия Наполеона была армия революционная, армия богоборцев, армия людей, считавших себя очень прогрессивными.

– Вам не кажется, что это очень далеко от спасения России?

– Как известно, Наполеон хотел зимовать в Москве. Во время этого сидения он не раз пытался реально начать освобождение крестьян от рабства. Но так и не объявил о раскрепощении. А это могла быть погибель россиян. В этом случае революция была бы неизбежна. Нас ожидал бы такой же бардак и кошмар, какой настиг Францию в конце XVIII века и нас в начале XX.

Как историк и здравомыслящий человек я убежден, что революции никогда не были спасением народа. Русское правительство боялось этого больше всего. Достаточно сказать, что Александр создал шестисоттысячное народное ополчение в дополнение к регулярной армии, но так и не решился послать его на борьбу против Наполеона. Почему? Да боялся он вооруженных мужиков.

– Почему же Наполеон так и не освободил русских крестьян?

– Вот это самый интересный вопрос. И на него найдется, по-моему, два ответа. Во-первых, он тоже боялся России. Он же о ней ничего фактически не знал, питался информацией так называемых французских энциклопедистов. А во французской энциклопедии времен наполеоновского нашествия на Россию название «Россия» отсутствует. Есть там «Великая Татария». А еще есть в этом труде государство Китай, только почему-то граничащее с Россией на Урале. Наполеон даже посольство послал в этот «Китай», чтобы заключить союз против русских. Он был уверен в том, что если его армия ударит с запада, то китайская армия ударит с востока – где-то в районе Челябинска. Он просто не представлял себе масштабов страны, на которую напал. Вот на таком уровне великий полководец был информирован о противнике. Второй ответ. Русская разведка сделала блестящий ход. Это одна из лучших операций русских спецслужб за всю их историю, считая историю СССР. Наполеона ввели в заблуждение не только свои энциклопедисты, а еще и руководители России и армии, держа перед ним морковку генерального сражения и заманивая его в российские просторы все глубже и глубже. А ведь как полководец Наполеон и был гением генеральных сражений. Он всегда и всюду в них побеждал. И, конечно, искренне верил, что и Россию разгромит в таком сражении. Ему все время подкидывали информацию о слабости русской армии, о трусливости генералов. О нерешительности Александра, причем информация была так хорошо подана, что он в нее безоговорочно верил.

– Как же это удалось?

– Это была тонко взвешенная дезинформация, перемешанная с точно дозированной правдой. Например, правда, что Александр был нерешительный руководитель государства. Он действительно все время колебался, не знал, какое решение принять. Наполеон это прекрасно видел. Но он не видел многого другого, например, что русская армия давно идет по пути модернизации и способна справиться с любым противником.

– В чем же была сила российской армии?

– Она прошла полное перевооружение, располагала прекрасным оружием, управлялась современными способами. Была не хуже французской организована, имела опыт боевых действий против турок, кр

ымских татар и тех же французов. В целом наполеоновские войны были гораздо страшнее, чем кажется. Среди основных участников, русских дворян, погибло 60-70% мужского населения. Для дворянства эта война было столь же катастрофичной, как для Советского Союза Великая Отечественная война.

– А какую роль в победе вы отводите классическому толстовскому понятию «дубина народной войны», которая и «погубила все нашествие»?

– А вот это как раз один из мифов, автор которого известен как великий писатель. На самом-то деле абсолютное большинство русского крестьянства относилось к этой войне выжидательно. С одной стороны, они были патриотами, а с другой стороны, думали: а может, и правда, император Наполеон даст свободу? А если крестьяне и включались в войну, то били не только французов, но и отечественных помещиков. Это было почти второе издание пугачевщины. Не случайно же никто из народных вождей-партизан, кроме Василисы Кожиной, не получил государственной награды.

– Как, по-вашему, кто из авторитетных исследователей излагал историю этого периода в верном ключе?

– Есть и такие, например, историк Любомир Бескровный. Он написал книгу «Особенности классовой борьбы в 1812 году», но ее благополучно не опубликовали. Потому что там народ занимал совсем не такую позицию, как, по мнению Иосифа Виссарионовича, полагалось ему занимать.

– А классики – Ключевский, Соловьев?..

– Они писали, как полагалось, поддерживая и подкрепляя официальные мифы. В советское время в историческом и художественном смыслах была очень удачна экранизация «Войны и мира» Толстого великим нашим режиссером Сергеем Бондарчуком. Один из лучших исторических фильмов за всю историю кино.

– Так все-таки, в каком смысле Наполеон явился спасителем России?

– Он спас Россию хотя бы тем, что не погрузил ее в кровавый хаос революции. Он спас ее и тем, что заставил все сословия России, кроме крестьянства, объединиться в борьбе с врагом отечества. Это было время духовного подъема для городских жителей – мещанства, купечества, ремесленников и, конечно, для дворянства. Он спас Россию, оставив ее феодальной, крепостнической. Ну, что было, то и спасал. Хуже другое: Александр I не спас Россию. На волне патриотического подъема он вполне мог создать Россию без крепостного права. Он не воспользовался случаем! Это, кстати, сделал его брат Николай. Это тоже факт для историков, о котором у нас не пишут. Николай на протяжении своего правления отпустил на волю большую часть крестьян. При официальном «освободителе» Александре II оставались в рабстве всего 28% крестьянства.