Анатолий Якунин
Надо применять спецсредства адекватно угрозе
В эксклюзивном интервью «Известиям» новый начальник ГУ МВД по Москве рассказал о возвращении мэрской надбавки полицейским, ЧОПе депутата Гудкова, разгоне демонстрантов и организованной преступности.
Недавно назначенный начальник ГУ МВД по Москве Анатолий Якунин в эксклюзивном интервью «Известиям» рассказал, что дальнейшего сокращения полиции не будет, а будет оптимизация. Что, возможно, вернется «мэрская» надбавка, правда, она будет в новом виде и получат ее не все. Что никакого «спецзаказа» на проверку ЧОПа депутата Гудкова не было, а беспорядков на новом «Марше миллионов» постараются не допустить.
Анатолий Иванович, как вам Москва после Новгорода? Вы же здесь никогда не жили, не работали…
— Ну почему же — я учился в Москве, в Академии МВД, и немного знаю столицу. А ритм работы у меня всегда был очень насыщенный. Поэтому никакой дополнительной адаптации мне не потребовалось.
Раньше приходилось ездить на метро и в электричках. Проехался теперь по тем же веткам — мне кажется, что раньше в вагонах было почище. Но москвичи говорят, что пару лет назад было еще хуже и в последние годы ситуация улучшается.
Ну теперь-то вам ни в метро, ни в электричках ездить не надо. Вы же сейчас с мигалкой по Москве передвигаетесь?
— Мне положена мигалка, она мне и по прежнему месту службы была положена, но я ее никогда не использовал, считая, что это не нужно. Торопиться-то я всегда торопился, но старался обходиться без мигалки. Зачем раздражать население? Нет надобности в этом.
То есть вы, как все, стоите в пробках?
— Нет, я выбираю время, когда пробок нет. Сначала, первые три дня выезжал на службу в 7.10 — и стоял со всеми, да там бы и мигалка не помогла: разделительная линия, металлический барьер — хоть ставь мигалку, хоть нет, хоть машину сопровождения пускай — трудно растолкать, потому что деваться некуда. Теперь выезжаю в 6.50 и за 30–40 минут добираюсь до Петровки. Мигалку за эти три месяца не включал ни разу, хотя она стоит. Надо бы, пожалуй, ее вообще снять и поставить в багажник. Совсем отказаться от мигалки было бы, наверное, неправильно — вдруг придется ехать на резонансное преступление, водитель ее как раз и достанет. Так у нас было в Новгороде, но всего 2–3 раза. Я даже номера на машину всегда старался простые получать.
С министром МВД Владимиром Колокольцевым вы знакомы еще по работе в Орловской области.
— Колокольцева я встречал и передавал ему областное управление, я тогда был первым заместителем, а его указом президента назначили начальником УВД. Надо сказать, что из всех замов нас только двое осталось, остальных Колокольцев заменил. Мы полтора года вместе проработали, а потом меня назначили на генеральскую должность в Воронежскую область. С Владимиром Александровичем мы хорошо вместе работали, такие дела красивые раскрывали — и по коррупции, и по организованной преступности!
На следующей неделе будет 100 дней, как вы на новом посту. Многое успели посмотреть, оценить?
— За три месяца я объехал практически всё, это 150 подразделений, увидел своими глазами, в каких условиях трудится личный состав. Окружной уровень очень солидный, за редким исключением. Районный уровень — по-разному, но в большинстве своем требует серьезных капиталовложений. Я проинформировал мэра, показал ему фотографии — уже решено, что каждый год будут по 500 млн рублей выделять, чтобы отремонтировать районные отделы, параллельно нужно построить еще около 40 новых. Теперь буду знакомиться с различными управлениями главка, сегодня вот представлял нового начальника МУРа, ставил задачи перед личным составом. Поеду в оперативные полки полиции. Уже сейчас понятно, что ППС необходимо расширять — их практически не видно на улицах города. Надо посмотреть, в каких условиях работают госавтоинспекция, вневедомственная охрана. На основной базе Центра специального назначения уже был, а в расположении СОБРа — пока нет. Думаю, еще месяца два уйдет на знакомство со всеми структурными подразделениями. Я всегда всё должен лично увидеть, везде побывать, такой принцип у меня — я и во всех регионах, где работал, так поступал. Это очень важно для личного восприятия, чтобы понять, увидеть и выслушать сотрудников. Виртуальное общение на совещаниях в кабинете — это совсем не то, даже не половинчатое, а еще меньше. Хотя меня предостерегали и даже рекомендовали не делать этого — слишком большой объем.
Вопросов много задавали?
— Много, особенно на первом этапе. Всех интересует, вернут ли «мэрскую» надбавку, которую в Москве сотрудники получали на протяжении 20 лет. И сегодня Москва в плане зарплат смотрится немножко похуже, чем другие регионы, ведь в целом по стране 80% сотрудников удовлетворены повышением денежного довольствия. Москва вроде как тоже получила федеральную надбавку, но при этом лишилась «мэрской». Получали 30 тыс., а стали 32 тыс. В регионах зарплата выросла на 15–20 тыс. — они почувствовали эту надбавку. Правда, эта надбавка федеральная влияет на пенсию, а «мэрская» не влияла. Но молодые сотрудники пока не задумываются о пенсии, они-то хотят сегодня получать достойную зарплату.
Возможно, что «мэрская» надбавка вернется?
— Мы это обсуждаем, и в мэрии не исключают — правда, для этого надо выйти с поправкой в «Закон о полиции», чтобы регион, если он в состоянии, мог из своих средств устанавливать надбавки сотрудникам органов внутренних дел. Мы разговаривали об этом с Собяниным. Но пришли к выводу, что в прежнем виде надбавки не будет. Не нужна уравниловка — люди должны получать в зависимости от того, как они работают. И главный критерий — это дисциплина: если есть нарушения, то вряд ли такого сотрудника включат в приказ. Потому что замерить результаты труда сотрудника полиции очень сложно, это такой продукт неизмеримый. Сейчас надо брать за критерий общественное мнение. Здесь тоже не всё так просто, но мы к этому обязательно придем.
Какие отношения у вас сложились с мэром?
— Мы общаемся практически еженедельно, это заведено еще задолго до меня. Час в неделю, отведенный на общение мэра с начальником ГУВД, плюс комиссии различные, кроме того происшествия, по которым мы обмениваемся мнениями, поэтому контакт постоянный. Сергей Семенович внимательно относится к нашим проблемам, пока отказов не было — все мои предложения поддержаны или находятся в проработке.
Вы потребовали исключить отмены выходных, свести до минимума внеплановые совещания и планерки и проанализировать служебную нагрузку в подразделениях, запретив использовать личный состав не по назначению. Почему вы начали именно с этого?
— Потому что в Москве очень большие нагрузки на личный состав, а все эти переработки не так-то просто искоренить. Те руководители, которые не могут организовать работу и считают, что за счет увеличения рабочего времени они добьются нужного результата, они в корне неправы. Сотрудник не отдыхает и не может потом выполнять обязанности в полном объеме. Вообще психологически лишать человека субботы и воскресенья нельзя, это всё ведет к срывам. А нервная система должна растормаживаться, у сотрудника должно быть время на общение с родителями, семьей, на решение социально-бытовых проблем. Иначе он это будет делать в рабочее время. Понятно, что преступники не подстраиваются под нас, и сотрудникам приходится работать в выходные.
Но я всегда ставлю задачу перед руководителями: дайте хотя бы 1,5 суток выходных в неделю. Таких сегодня серьезных вопросов, чтобы не давать сотрудникам отдыхать, в Москве нет. Все эти переработки надо однозначно искоренять, а с теми руководителями, которые этого не понимают, будем расставаться. Нужно работать в отведенное для этого время, нужно организовывать эту работу. Внедрять новые методы, научно-технические разработки и, конечно, повышать уровень дисциплины.
Впереди «Марш миллионов». Какие инструкции вы даете подчиненным? Какие спецсредства будут применяться в отношении демонстрантов, если ситуация выйдет из-под контроля?
— В Москве накоплен уникальный опыт в организации охраны общественного порядка. Я всем коллегам из регионов говорю: приезжайте и посмотрите. И сам раньше, затаив дыхание, смотрел на это по телевизору. Очень хорошая организация, всё отработано: и руководители, и бойцы, и вопросы взаимодействия с журналистами и правозащитниками. Задачи и тогда, и сейчас ставим одинаковые: законность, справедливость и — я подчеркивал много раз — вежливость и доброжелательность! Это же наши люди! А средства защиты будут адекватны складывающейся ситуации. Мы должны быть готовы к любым сценариям и принимать все меры, чтобы обеспечить безопасность 12 млн жителей и гостей столицы. Законопослушные граждане не должны страдать от каких бы то ни было противоправных действий! Поэтому прежде всего доброжелательность, но если ситуация выходит за пределы рамок закона и все предупредительные и разъяснительные меры не сработали, то надо применять спецсредства. Строго в соответствии с законом и адекватно возникающей угрозе. Но я думаю, что до этого однозначно не дойдет, предпосылок нет.
В интернете широко обсуждалось, что вскоре после майского «Марша миллионов» некоторые омоновцы получили квартиры — говорили, что это их так наградили за подавление оппозиции…
— Это чушь полная! Ребятам — их всего, кстати, шестеро — дали служебные квартиры, хотя, конечно, я считаю, каждый из них заслужил собственное жилье! По 6–7 раз рисковали жизнью на Северном Кавказе, многие контужены, награждены орденами и медалями, принимали участие в десятках спецопераций — я лично думаю, что таким людям Родина еще многое не додала. И, поверьте, с пресечением противоправных действий на Болотной площади это никак не связано.
Дело депутат от «Справедливой России» Геннадия Гудкова в центре внимания все лето. А началось все с проверки и аннулировании лицензии у ЧОПа «Пантан», который принадлежит семье депутата. У большинства оппозиционеров есть большие подозрения, что гонения на бизнес депутата связаны с его политической деятельностью и московская полиция работала по заказу сверху. Что скажете?
— Заявление в отношении ЧОП «Пантан» поступило в МВД от граждан, и мы не могли по нему не работать. Поэтому обвинения в «заказе» беспочвенны. Всего в Москве зарегистрировано 4,43 тыс. ЧОПов. В последнее время мы провели больше 2,9 тыс. проверок, составлено около 200 административных протоколов, изъято 395 единиц служебного оружия, два исковых заявления направлены в арбитраж. Так что говорить о целенаправленном гонении на какой-то конкретный ЧОП неправильно. Есть правонарушение, и мы должны на него реагировать.
Уже при вас в Москве был создан специальный отдел по борьбе с незаконной миграцией — чем конкретно он занимается? Какая стоит задача — очистить Москву от нелегалов или заставить их хозяев поставить на учет иностранных рабочих?
— Ситуация с организацией незаконной миграции в Москве очень серьезная. Это нарушение закона, есть такая статья в Уголовном кодексе — «Организация незаконной миграции». Мигранты прибывают в столицу сплошным потоком. Этим занимаются организованные преступные группы. Чтобы противостоять этому, мы вынуждены были создать в управлении уголовного розыска отделение, а в окружных управлениях — группы, которые будут заниматься документированием и разработкой лиц, организующих незаконную миграцию, в том числе, коррупционеров-чиновников и членов ОПГ. Мы уже, кстати, три уголовных дела возбудили, два из них на присоединенных территориях — там в пекарне сгорели несколько приезжих. А всего, по разным подсчетам, в Москве не менее 500 тыс. незаконных мигрантов.
Но ведь зачастую тех же мигрантов цинично обманывают, говоря, что всё законно и разрешение на работу есть, а потом просто выбрасывают на улицу, даже не заплатив им зарплату. Вопрос-то этот не только милицейский, он гораздо шире.
— Конечно, вопрос это экономический, и сейчас его стараются решать комплексно. Но, по большому счету, мы все равно боремся с последствиями. По опросу общественного мнения, вопрос незаконных мигрантов в Москве стоит на третьем месте (первое — транспорт, потом — экология), а в Восточном округе — вообще на первом. Поэтому будем работать сообща с мэрией и ФМС, скоро появится «горячая линия», куда могут обращаться граждане, создан оперативный штаб. Непосредственно разработкой организаторов занимаются 67 человек, а по большому счету мигрантами занимаются все — и ППС, и участковые, и уголовный розыск. Мы только в августе 5 тыс. незаконных мигрантов выявили. Но, конечно, надо вплотную заниматься работодателями — они же заинтересованы в привлечении дешевой рабочей силы и не хотят платить тем же москвичам нормальные деньги. Не должно быть демпинга в отношении иностранных рабочих. А тех деятелей, которые обманом заманивают мигрантов, мы и будем брать в разработку, возбуждать дела, собирать доказательную базу и в итоге судить. Конечно, работа велась и раньше, участковые те же следили, но, видно, был у них тут другой свой интерес. Теперь же будет спецподразделение, с которого никаких других задач, кроме этой, не будут спрашивать. Я считаю, что такая форма принесет результат.
В своем первом интервью, которое министр МВД Владимир Колокольцев дал «Известиям», он не исключил, что в некоторых регионах снова появятся подразделения по борьбе с оргпреступностью. На ваш взгляд, в Москве нужен новый РУБОП?
— В МВД сейчас этот вопрос прорабатывается детально. Организованная преступность без коррупции не может существовать, это однозначно. Поэтому нужно сразу искать, кто «крышует» конкретное ОПГ — в органах власти, в правоохранительных органах и т.д. К сожалению, в некоторых регионах еще до расформирования подразделения РУБОП просто стали вырождаться, занимались раскрытием обычных краж.
Я сам, когда в Орле пришел на такой отдел с начальника городского подразделения, запросил статистику. Посмотрел — раскрыто пять грабежей сотовых телефонов. Не понял, это что такое? И сказал: «Всё, больше мы это раскрывать не будем». «А что же мы делать будем?» — удивились матерые УБОПовцы. Выявлять лидеров ОПГ, ставить их на учет, анализировать и документировать. Ломка была страшная, половину состава пришлось заменить, потому что они полностью были не приспособлены под эти задачи. Пришлось взять молодых ребят, чтобы всему их учить. А потом потихоньку обложили преступных авторитетов со всех сторон и начали реализовывать оперативную информацию. Вот это были дела, по 20 задержаний проводили одновременно. А по линии коррупции какие дела красивые раскрывали! И тоже УБОП — потому что было время документировать. Он мог одно дело сделать, два — но какие это были дела, такой статус, такой резонанс!
А аналог РУБОП, думаю, Москве нужен, потому что задач у уголовного розыска очень много и нет концентрации на борьбу именно с оргпреступностью, а это ведь самое сложное направление, там разработки порой нужно вести и год, и два. Только тогда можно реализовать такое дело, провести одновременно 70 обысков, задержать 20 и больше человек. А уголовный розыск занимается всеми убийствами и изнасилованиями, грабежами, кражами, разбоями. Такая же проблема с подразделениями по борьбе с экономическими преступлениями — у них тоже очень большой объем работ. А нужно кропотливо собирать материалы и анализировать их, и чтобы никто тебя не отвлекал.
Когда вы были главой УВД по Новгородской области, то опубликовали номер своего мобильного, чтобы граждане сообщали информацию о местных ОПГ. Как это сработало? Не хотите этот опыт повторить в Москве?
— В Новгородской области в свое время вообще не было ни одного предпринимателя, который не платил бы лидерам ОПГ. Они создали несколько ЧОПов, но на самом деле никого не охраняли, а просто собирали деньги. Они вошли во все институты власти — и городского, и областного уровней. Коля-Бес, лидер ОПГ, которого, к сожалению, я так и не смог поймать, — он же Николай Кравченко, бывший таксист, который стал криминальным бизнесменом, без него в области вообще ничего не решалось. Нельзя было приобрести иномарку, покрестить ребенка, не спросив у Коли имя для младенца. Первый этап декриминализации начался с приходом губернатора Митина. Там всё было на поверхности: назначили нового прокурора и начали десятками возбуждать уголовные дела. Я уже пришел под закат, когда ситуация была стабилизирована другими структурами, а УВД области, к сожалению, никакого участия в этом не принимало. Тогда задача была — задержать пятерых лидеров ОПГ, которые находились в розыске. И я сказал журналистам, что готов опубликовать номер своего мобильного, чтобы граждане могли напрямую обратиться и сообщить нужные нам сведения о местонахождении членов ОПГ.
И что — сразу всех поймали?
— Звонков было очень много! Процентов 80 из них были о бытовых конфликтах, я неделю сам отвечал, затем отдал телефон помощнице — она мне потом сказала, что спать не может, звонят даже ночью. Честно скажу — телефон помог серьезно. Некоторая информация позволила нам раскрыть ряд очень серьезных преступлений! Воров в законе тоже взяли — по одному из них тоже, кстати, помог телефон. Я, кстати, всерьез думаю, что надо эту акцию повторить в Москве. Может быть, дать такой телефон дежурным офицерам, которые работают в круглосуточном режиме. Но надо четко объяснить людям, что по поводу бытовых конфликтов звонить не стоит, а нужно сообщать о незаконном обороте оружия, боеприпасов, наркотиков, о деятельности этнических преступных групп, контроль над которыми мы тоже сейчас усиливаем. Думаю, люди могли бы нам очень серьезно помогать, зная, что каждое утро их информация докладывается мне напрямую. То, что этот проект будет эффективным, я даже не сомневаюсь!
И никакие источники информации не нужны — в природе не бывает, что кто-то не видел, не слышал и не догадывался, люди всегда всё знают, это давно доказано. С людьми просто надо работать и мотивировать граждан, как на безвозмездной основе, так и за деньги, тогда мы будем такие преступления раскрывать, сидя в кабинете, — точечно будем работать, и это благоприятно скажется на безопасности граждан.
Специальный отдел по работе с этническими группировками появился еще при Колокольцеве. Насколько он эффективен?
— Я убежден, что такой отдел в Москве необходим. Надо проанализировать его деятельность, и если она успешна, а людей не хватает, я готов увеличить штат — на 100, 200 единиц, на сколько потребуется. У нас скоро появится новый отдел по взаимодействию с территориями — 48% преступлений в Москве совершается иногородними. Те же кражи машин, квартир. У нас недавно проходила операция «Квартира». Звонит мне руководитель одного из субъектов: «К вам выдвинулась «квартирная» группа на такой-то адрес». Все, мы берем их «теплыми» при совершении квартирной кражи. Из другого, северокавказского региона позвонили: «Наши едут в Москву». Тоже взяли. Поэтому и нужен отдел, который бы работал со всеми территориями.
У вас большой опыт в борьбе с коррупционерами. Но как далеко вы готовы пойти? Если завтра подчиненные принесут вам документы на чиновника высокого ранга — дадите делу ход?
— Будет информация — будем ее анализировать. Ведь есть информация, а есть дезинформация, и ее нужно уметь отличать. Я разной информации получал очень много, и чем выше статус руководителя, тем больше у него недоброжелателей. И порой такое приносили, что просто удивлялся сотрудникам: человек дослужился до подполковника или до полковника, а так и не может отличить правду от оговора. Но если информация подтверждается, надо однозначно возбуждать уголовное дело или передавать материалы в СКР для принятия процессуального решения. А по-другому нельзя, иначе это будет бездействие с моей стороны.
Вы заявили о принципе персональной ответственности руководителей за своих подчиненных. Если, не дай бог, будет новый Евсюков или повторится дело Пуманэ, вы сами уйдете в отставку?
— Моя задача — сделать всё от меня зависящее, чтобы подобные инциденты в будущем не повторились. И спрашивать я буду с себя именно за то, насколько эффективно были использованы все доступные мне ресурсы. Конечно, бывают ситуации настолько чудовищные, что руководитель просто обязан после такого уйти в отставку.
Вместе с тем, я считаю, должна быть четкая градация. Начальник всего управления должен нести ответственность за замов, за руководителей служб, которые непосредственно на меня замыкаются, и начальников окружных управлений. Тогда и можно ставить вопрос о моем соответствии. Тогда это будет справедливо и объективно. И так на всех уровнях.
Как реформа милиции и переаттестация отразились на московской полиции?
— У нас сейчас недобор около 5 тыс. сотрудников, поскольку во время переаттестации никого на работу не брали. Но, я думаю, в ближайшее время мы полностью укомплектуемся. А еще надо в главке, в управленческих и тыловых структурах немного штатных единиц подсократить, некоторые должности соединить, то есть оптимизировать структуру. А вот оперативников и ту же патрульно-постовую службу добавить. Но в принципе не числом надо брать, а умением.
