Александра Данилова
Биография
В иностранных энциклопедических словарях Александру Данилову называют "русско-американской" балериной. Это резонно. Она - русская артистка, несмотря на то что покинула Россию в возрасте 20 лет. Ее искусство и мировоззрение сформировались в лоне русской культуры. И она - американская артистка балета, потому что все, чему научилась в России и у русских, она подарила Америке.
Александра Данилова родилась в 1904 году в Петергофе. Потеряв родителей во младенчестве, воспитывалась в семьях родственников, пока ее не удочерила одна из них - Лидия Готовцева, вскоре вышедшая замуж за генерала М.И. Батьянова. Случилось так, что в младшем классе гимназии девочка появилась в танце на детском празднике. Видевшие ее отметили несомненное дарование. Вскоре, несмотря на возражения многих близких, полагавших, что ребенку из дворянской семьи зазорно идти на сцену, Батьяновы определили приемную дочь в Петроградское театральное училище. Здесь, благодаря малому росту, "кукольной" внешности и сообразительности, Шура Данилова в течение ряда лет выступала во всех детских партиях в балетах и операх Мариинского театра. Училась она у лучших петербургских педагогов, в том числе у Елизаветы Гердт и Агриппины Вагановой. В школе пережила она и революцию, и невзгоды Гражданской войны и в 1921-м была принята в театр, который к этому времени стал называться ГОТОБом (Государственным театром оперы и балета).
В начале 1920-х годов Данилова быстро стала получать сольные партии: она танцевала "Молитву" в "Коппелии", Фею Бриллиантов в "Спящей красавице", па-де-труа в "Лебедином озере" и "Корсаре", Беренику в "Египетских ночах" Михаила Фокина и др. На нее обратил внимание возглавивший в 1922-м балетную труппу театра Федор Лопухов, горевший желанием кардинально обновить "замшелую" театральную традицию. Он занял молодых артистов Данилову, Иванову и их ровесника Георгия Баланчивадзе (будущего Баланчина) в своей экспериментальной танцсимфонии "Величие мироздания" (1923). Он сделал и больше: поручил Даниловой роль Жар-птицы в своей постановке одноименного балета Стравинского. Роль эта представляла немалые трудности, требуя совершенной техники и артистизма особого рода. В постановке Лопухова Жар-птица (в противоположность знаменитой версии Михаила Фокина) не воздушна и не пуглива. Она сильна, даже грозна. Танцевальные движения отбирались Лопуховым с таким расчетом, чтобы создать ощущение мощи: большие напористые прыжки, сильные броски ног, широкие качающиеся движения, а в дуэте с Иваном-Царевичем - акробатические поддержки, высокие подъемы, прыжки танцовщицы на грудь партнера, резкие повороты ее вниз головой. Данилова успешно справилась с этой ролью, что подтверждается воспоминаниями современников и следующим фактом: два года спустя в Париже именно в "Колыбельной" из "Жар-птицы" Данилова выступила перед Дягилевым и была принята в его труппу.
Работа с Лопуховым, участие в восстановленных им спектаклях классического наследия, постоянное внимание балетмейстера к молодежи сыграли несомненную роль в формировании Даниловой как классической балерины. Но одновременно сильно было и другое влияние. Еще в школе старшие учащиеся участвовали в первых постановках Георгия Баланчивадзе. В 1922 году в Петрограде под его руководством возникла труппа "Молодой Балет". Данилова с энтузиазмом участвовала в экспериментах. Она была полна восхищения работами Баланчивадзе и им самим. Несколько неожиданно для нее Баланчивадзе из всех окружавших его танцовщиц выбрал в жены танцовщицу Тамару Жевержееву. Это ничего не изменило во взаимоотношениях молодых людей, но тем не менее Данилова запомнила эпизод, когда повстречавшаяся им цыганка нагадала Жевержеевой, что брак ее будет недолговечен и покинута она будет ради женщины по имени Александра. Так оно и случилось, но уже не в России, а во Франции в 1926 году.
В Западной Европе небольшая группа артистов из ГОТОБа оказалась в 1924 году. Гастроли были организованы бывшим певцом Владимиром Дмитриевым, и из балетных ехать должны были Баланчивадзе с Жевержеевой, Данилова, Лидия Иванова и танцовщик Николай Ефимов. Однако незадолго до отъезда Иванова утонула во время лодочной прогулки по Неве. Ходили упорные слухи, что это не был несчастный случай, а мемуаристы впоследствии намекали кто на политическое убийство, кто на внутритеатральные интриги.
Баланчивадзе и его артисты уезжали под впечатлением этой трагедии, а также тех трудностей, с которыми в Советской России все чаще сталкивались ищущие нового художники. Ведь и танцсимфония Лопухова была показана всего один раз, и постановки у Федорова - есть, таким образом, иронически закамуфлированная форма взыскания истины.
"Молодого Балета" подвергались жесткой критике, и все более затрудненными становились связи с другими странами. Несомненно, свою роль в решении уехать не могли не сыграть невыносимые условия существования - голод, холод. Не случайно же в одну из прошедших зим, когда Даниловой за исключительно успешные выступления в ГОТОБе было предложено самой выбрать форму вознаграждения, она попросила 4 сажени дров. Данилова вспоминала впоследствии, как потрясены были отъезжавшие петроградцы, когда в ресторане на борту немецкого парохода обнаружили на столе хлеб не по строгой норме, а в любом количестве.
У Дягилева Данилова работала с ноября 1924 года до распада труппы после его смерти в 1929 году. Одной из ее первых партий была русская девушка, появлявшаяся в танце "Я с комариком плясала" в балете Леонида Мясина "Русские сказки". Она имела такой успех, что удостоилась особой похвалы, высказанной Дягилевым при всей труппе, что было особенно важно, потому что пришельцы из Советской России некоторыми старыми "дягилевцами" были встречены не без враждебности. Скоро Данилова стала выступать во всех балетах репертуара. Она выказала себя танцовщицей широкого диапазона, рисуя и трагедию Одетты (в одноактном варианте "Лебединого озера"), и безбрежное счастье в роли Авроры ("Свадьба Авроры", переделка последнего акта "Спящей красавицы"). В спектаклях Фокина в числе ее лучших ролей были Жар-птица, Балерина в "Петрушке", основные партии балета "Сильфиды", Девушка в "Видении розы". Для нее создавались и новые роли: иногда Мясиным (в "Оде", "Стальном скоке"), чаще Баланчиным. Баланчин ценил ее великолепную классическую форму и технику, ее ноги редкой красоты, ее истинно "балеринскую" величественную осанку. В "Триумфе Нептуна" он показал ее Царицей фей, она стала его Терпсихорой в "Аполлоне Мусагете".
В какой-то момент они соединили было свои судьбы. Но ненадолго, на пять лет. "Я не была создана, чтобы стать матерью. Я была создана, чтобы стать танцовщицей и приносить радость многим людям. Но я также верила в то, что каждой женщине нужен мужчина, а каждому мужчине - женщина. Так уж устроен мир", - писала Данилова.
Брак их, вообще, не был зарегистрирован, потому что для этого необходим был развод с Жевержеевой, что требовало невозможного - получения документов из Советской России.
По словам Даниловой, они были в быту очень разными: "Я была молода и нетерпелива, мне хотелось ходить по ночным клубам и танцевать танго". "Зачем тебе сидеть в шумной комнате в папиросном дыму", - удивлялся Баланчин... При этом он охотно выполнял ее капризы. Если ей нравилось платье, он тут же покупал ей три. Но при этом не задумывался о том, как обеспечить их общее материальное благополучие в будущем. Разошлись они в 1931-м, после того как Баланчин вернулся из Лондона, где ставил танцы в мюзик-холле Кокрана и немало заработал. Данилова предвкушала его приезд, солидные деньги, ценные подарки. Но выяснилось, что он потратил все на автомобиль самой модной марки, за ввоз которого пришлось платить огромный налог, а ей привез всего лишь сережки из липис-лазури, красивые, но вовсе не ценные, а она мечтала о бриллиантах.
Ее личная жизнь сложилась не очень удачно. Вскоре после того, как она рассталась с Баланчиным (и отчасти, чтобы его забыть), она вышла замуж за бизнесмена Джузеппе Массера. Однако выяснилось, что уже в момент, когда они поженились, он был на грани банкротства, затем потратил остаток своих и все ее деньги. Они разошлись, а он вскоре умер.
Вторично Данилова сочеталась браком с танцовщиком Казимиром Кокичем в 1940 году и прожила с ним 7 лет.
В 1930-е годы ряд ролей для Даниловой создал ее соотечественник Мясин, и этот творческий союз (в обычный жизни они никогда не были особенно близки) оказался для нее особенно плодотворным. Мясин открыл в исполнении Даниловой то качество, которое сам он охарактеризовал одним словом: "шампанское". Оно проявилось еще у Дягилева, когда балерина исполняла в "Волшебной лавке" канкан, преисполненный буйного веселья. Исполняла броско, захватывающе и притом без тени вульгарности. А в труппе "Русский балет Монте-Карло" она выступила в знаменитых мясинских комедиях - "Прекрасном Дунае" и "Парижском веселье". Обе героини Даниловой кокетничали, манили, соблазняли: все очевидцы вспоминают, как играла Данилова в "Прекрасном Дунае" своей широкой юбкой, подбитой мелкими оборками.
В русских труппах, образовавшихся во Франции после смерти Дягилева, Данилова работала с 1933 года: сначала в "Русском балете Монте-Карло", возглавляемом Рене Блюмом и полковником де Базилем, затем, после образования двух коллективов, она осталась в труппе Рене Блюма и уехала с ней в 1939 году в США, где этот коллектив, тоже носивший название "Русский балет Монте-Карло", под руководством Сержа Денэма (Сергея Докучаева) просуществовал до1962 года, а Данилова была до 1951 года его ведущей балериной.
Труппа "Русский балет Монте-Карло" сохраняла в своем репертуаре многие балеты, в которых блистала Данилова: что-то из старой классики ("Жизель", "Коппелию", "Щелкунчик", второй акт "Лебединого озера"), балеты Фокина, мясинские комедии. Но еще важнее то, что для Даниловой было поставлено много новых спектаклей. Один заслуживает упоминания как любопытный факт из жизни американского балета тех лет, хотя он и не стал важным этапом в биографии Даниловой: это и антибуржуазный революционный балет, и "Красный мак" - одноактная версия советской постановки. Данилова сыграла роль китаянки Тао Хоа, спасающей жизнь капитана советского корабля. Однако наиболее значительные работы Даниловой в 1940-х годах были в балетах Баланчина. Результатом их творческой встречи явились четыре постановки, две из которых автору настоящего очерка довелось видеть в 1946 году: это "Концертные танцы" Стравинского и "Ночная тень" Риети (на темы из оперы В.Беллини "Сомнамбула").
Александра Данилова ушла со сцены в 1957 году. Последнее ее выступление состоялось в "Раймонде" в Японии, где она поставила для местной труппы несколько русских классических балетов. К этому времени Данилова уже занималась преподаванием, и в 1964 году Баланчин пригласил ее в свою Школу американского балета, попросив, в частности, разучивать с ученицами знакомые ей с юности вариации и дуэты, готовить школьные концерты. Здесь она проработала до 1989 года.
В 1986 году Александра Данилова выпустила книгу воспоминаний. В ней она рассказывает о детстве и юности в России, о замечательных балетмейстерах, с которыми ей довелось работать, - Федоре Лопухове, Леониде Мясине, Джордже Баланчине, размышляет об американском балете. В этой книге Данилова открывается одновременно как артистка, воплотившая традиции петербургской балетной школы, этические принципы, свойственные русскому театру, и как очаровательная женщина с многочисленными романами, любящая красивые платья и шляпки, дорогие духи, умеющая нравиться и побеждать.
Умерла Данилова в 1997 году.
