Александр Новиков

<Алфавит> No.28, 2000

Под руководством маршала Александра Новикова наша авиация во время войны превратилась в мощную силу и разгромила "Люфтваффе". Но сейчас имя командующего ВВС практически забыто. Воинская доблесть не спасла его от колючей проволоки.

Эксклюзивное интервью у дочери маршала Новикова - Светланы Александровны взяла Лариса Горячева, заведующая отделом звукозаписи "Народного архива".

- Светлана, скажите, в каком году арестовали вашего отца?

- В апреле 1946 года. В МГБ был написан донос, что у нас плохая техника, плохие самолеты, а вот у американцев - замечательные. Донос этот написал Василий Сталин. Он был в подчинении у отца. Арест Новикова готовили заранее - в декабре 1945 года был арестован заместитель отца маршал Худяков. И у него уже были получены нужные показания.

Вскоре на стол моему отцу лег проект указа о присвоении Василию Сталину звания генерала. Ему было 24 года. В 21 он был уже полковником. Этот проект отец не подписал.

И вот мы встречаем мирный 1946 год. В первый раз после войны собрались всей семьей за столом. Все вместе. И вдруг - звонок по правительственному телефону. Звонил Сталин. По лицу, по фигуре отца было видно, как он напряжен. Сталин задал вопрос: "Как вы смотрите на то, чтобы присвоить Василию звание генерала?" Отец очень вежливо стал приводить ему доводы против: что молод, что нет хорошего образования (он окончил только летную спецшколу), ему неплохо было бы поступить, скажем, в академию Жуковского. Сталин молча выслушал, бросил короткую фразу: "Представляйте общим списком" - и положил трубку. Отец, не разговаривая с нами, тут же набрал номер Жукова и пересказал ему разговор со Сталиным. Жуков ответил: "А что вы можете сделать? Это приказ!"

Скоро указ был опубликован в газетах. Отец понял, что тучи над ним сгущаются.

- Тем не менее вашего отца в феврале 1946 года избрали депутатом Верховного Совета СССР.

- А уже в марте сняли с должности командующего ВВС. Без объяснения причин. Потом уже создали комиссию, и она послушно выявила недостатки в работе ВВС. Ее возглавлял Н.А. Булганин.

Единственный, кто попытался защитить отца, - будущий маршал авиации С.И. Руденко; тогда он командовал воздушной армией. Дело в том, что отцу приписывали зажим инициативы снизу. Основывались на его приказе, запрещающем самовольные изменения в конструкции самолетов. Вот тогда-то, на комиссии, Руденко не выдержал и сказал: "Позвольте, ведь самолет не телега. Если каждый будет менять его конструкцию, то люди будут гибнуть".

Потом Руденко вызвал Булганин. Как рассказывал Сергей Игнатьевич, при этом разговоре присутствовал и Жуков. Булганин только и сказал: "Это вам не трибуна для выступлений!" Комиссия все обвинения подписала. Отцу оставалось только ждать ареста.

- И, понятно, дождался...

- Это случилось в ночь с 22 на 23 апреля. Предварительно был звонок - отца просили спуститься к машине, которая отвезет его в Кремль. Но вы понимаете - едва он вышел, ему заломили руки, затолкали в машину, где "с мясом" выдрали погоны, звезды Героя Советского Союза. И отвезли на Лубянку.

...По ходу допроса он понял, что следователю нужен материал не столько на него, сколько на Жукова. Так и было. Когда отец был доведен пытками до невменяемого состояния, его привели в кабинет Абакумова. "Заявление", которое дали подписать отцу, было

отпечатано на машинке, с пропуском фамилий, чтобы и машинистка ничего не узнала. Такова была обычная практика.

Отцу по "авиационному делу" присудили не 58-ю статью, а 193-17, пункт "а". За халатность и превышение власти он получил 5 лет. Зато Абакумова после успешного завершения дела Новикова назначили министром Госбезопасности.

Когда вышел срок, Булганин пришел к Сталину (впоследствии сам Булганин рассказывал об этом отцу) и спросил: "Как быть с Новиковым? Выпускать или нет?" Тот ответил: "Пусть еще посидит. Выпустить всегда успеем". Еще через 10 месяцев отца освободили - в феврале 1952-го. Вскоре вышли и другие заключенные по этому делу.

- Где же потом работал ваш отец?

- Его пристроили в Гражданский воздушный флот: сначала на одном из подмосковных аэродромов, потом - в Управлении ГВФ. Там ему пришлось перебирать какие-то бумажки. А человек он был энергичный, решительный, любил крупные дела.

После смерти Сталина отец, по совету Булганина, написал заявление на имя Л.П. Берии - о восстановлении в правах и возвращении в армию. Стремясь замести следы, Берия мгновенно реабилитирует отца. Уже в июне 1953 года вернули звание, восстановили в партии и назначили командующим Дальней авиацией.

- А как он чувствовал себя после выхода из тюрьмы?

- Здоровье, конечно, подорвано. Не только тюрьмой. С 1937 по 1946 год он не был в отпуске. Понятно, инфаркт. После выхода из больницы он ушел в запас, в отставку.

Шло переоснащение ГВФ, появилась новая техника, нужны были новые кадры. В Ленинграде создали Высшее авиационное училище ГВФ - ныне Академия гражданской авиации. Ее отец возглавлял до 1966 года, пока не слег от инсульта. В академии потом создали музей, посвященный Александру Новикову.

- Светлана, в каких отношениях были ваш отец и Жуков?

- Они встретились в 1941-м в Ленинграде. Сначала связи были только деловыми, затем и дружескими. Помню, после войны Жуков пригласил моего отца с семьей на день рождения дочери. Жуков, конечно, был не похож на открытого, веселого Новикова. Даже на семейном празднике Жуков держался так, словно командовал армией.

После тюрьмы отец сразу поехал к Жукову и все ему рассказал: как пытали, как подсунули "заявление", отпечатанное на машинке, как давали подписывать по одному листку. Расстались они вроде бы по-хорошему. Но Жуков, не вступившийся за отца в 1946-м, не умел прощать.

- А как относились друг к другу Новиков и Сталин?

- Настороженно. Когда Сталин впервые вызвал отца из Ленинграда в Москву в феврале 1942 года, папа, переступив порог кабинета, услышал отборный мат. Собравшихся военачальников вождь крыл, как сапожник. Это показалось отцу диким. Или вот еще. Накануне 1945 года в Кремле был устроен прием по случаю подписания советско-французского договора. Делегацию возглавлял генерал де Голль. Естественно, вспоминали эскадрилью Нормандия-Неман. Сталин провозгласил тост за Новикова: "Хороший маршал, хорошо работает. Но если он что-то сделает не так, мы его повесим".

Время, надеюсь, все и всех расставит по своим местам, и каждый займет в истории место, которое заслужил