Йорген Лет

Всерьез я хочу только одного - познать реальность

Знаменитый датский кинорежиссер и поэт Йорген Лет впервые будет представлен российской публике на этой неделе: сперва в рамках документальной Европанорамы, а затем на регулярных сеансах в кинотеатре Ролан будет демонстрироваться его совместный с Ларсом фон Триером фильм Пять препятствий.

- Наверное, для вас - человека, живущего между Гаити и Данией, довольно странно узнать, что ваш фильм в эти дни выходит на экраны России?

- Пожалуй! Разумеется, я всегда рад познакомиться с новой аудиторией. Я всегда уважал российскую культуру и русское кино и хотел бы как-нибудь приехать в Россию. Может, снять там фильм… Знаете, просто поездить по вашей стране, ничего не узнавая заранее, сделать фильм поверхностный в лучшем смысле слова. Что увидел - то и запечатлел. Пять препятствий - настоящий фильм-путешественник, иногда я сопровождаю его в странствиях - увы, не в случае России. Но мне уже довелось побывать на премьерах этой картины, например, на Тайване, в Аргентине. И везде она очень нравится. Этот фильм по-новому открыл меня публике. В Нью-Йорке, где я жил и работал много лет подряд и никто меня не знал, теперь меня каждый день узнают на улице: А, это вы тот парень, который снялся с Ларсом фон Триером? (смеется). Так и вышло, что Пять препятствий удовлетворили мою любовь к перемещениям в пространстве.

- Вы много ездите?

- Гаити и Данией дело не ограничивается. Месяц назад я вернулся из Панамы, где снимал новый фильм Эротический человек, а потом побывал во Франции - комментировал в прямом эфире велогонки для датского телевидения шесть часов подряд. Теперь продолжу работу над фильмом, который, надеюсь, будет готов к концу 2006-го… Это, кстати, тоже будет фильм отчасти игровой - в центре там выдуманная фигура антрополога, - отчасти документальный. Правда, пока у меня не хватает денег, но я надеюсь все равно завершить фильм: настолько трудный проект особенно приятно осуществить.

- А не хочется вам вновь, как в Пяти препятствиях, попробовать себя в качестве актера?

- Эта идея приходит в голову - правда, не мне. Я недавно сыграл во второй картине Кристоффера Бое, автора Реконструкции. Кажется, сцены с моим участием вырезали, но я все равно был польщен его обращением. Он сказал, что для него я - культовая фигура. Хороший парень.

- Пять препятствий не только фильм, но и своего рода научный эксперимент. Как, по-вашему, удачный?

- Если это и эксперимент, то психологический. Удачный ли - судить публике. Я-то не слишком верю в пользу психотерапии. Но для творчества это вещь полезная, как выяснилось в процессе съемок. Любопытство Ларса и его желание провести меня через ряд испытаний, которые изменили бы мое отношение к творческому процессу, убедили меня и взволновали. В конечном счете это стало лишь дополнительным стимулом для моего упрямства. Не скажу, что как человек я изменился после съемок. Но так или иначе, попытки Ларса привели нас к очень интересному фильму. В этом смысле эксперимент удался.

- Вы действительно чувствовали себя рядом с Ларсом как Фауст перед Мефистофелем или играли роль, оставаясь в жизни хорошими друзьями?

- Интересно, как проявляются архетипы. Заранее я ничего не знал о планах Ларса и не мог приготовиться. К тому же на тот момент мы с Ларсом почти не были знакомы - он просто уважал меня как режиссера, а я уважал его. Мы подружились и стали гораздо ближе уже после окончания фильма! А во время съемок весь контроль над ситуацией был в его руках. Он диктовал условия и правила, я подчинялся. Сценария не было. Наши роли прояснялись во время съемок, рождались сами собой. Вскоре стало понятно, и не удивительно, что Ларс хочет предстать в образе дьявола, Мефистофеля. После съемок римейка в Бомбее я действительно почувствовал себя так, будто заключил фаустовский пакт. Ларс сам хотел быть злым и оставил мне право быть добрым.

- Забавная развязка классического сюжета: Фауст и Мефистофель становятся близкими друзьями.

- Да, именно так и вышло. А есть и другой архетип - эдиповский. Ларс - сын, который хочет убить отца, образ которого я в немалой степени для него представлял. Он сам признавался, что, когда был студентом, считал меня высокомерным, заносчивым сукиным сыном, и на этот раз ему хотелось отыграться. Ларс любит вспоминать свои личные травмы и превращать их в сюжеты. Особенно ему нравится сюжет, связанный с местью.

- Ваши фильмы очень мало похожи на фильмы Триера - он идет прямой дорогой, развивает дорогие ему темы в форме притч, а вы пишете стихи, работаете дипломатом на Гаити, снимаете игровое и неигровое кино, комментируете велогонки…

- Для меня важен момент игры, причем как можно более сложной. Я люблю игру в новое, неожиданное. Я экспериментирую с языком - кинематографическим и литературным, задаю вопросы, ответы на которые не знаю. Всерьез я хочу только одного - познать реальность. Но игры помогают мне в этом и добавляют юмора.

- Разумеется, задавая вопрос кто такой совершенный человек?, вы не имеете собственного ответа.

- Конечно нет! Я всегда задаю вопросы, ответить на которые или слишком просто, или вообще невозможно. Так, в Жизни в Дании я попытался описать мою родную страну, как будто описывал другую планету.

- По-моему, в Пяти препятствиях вы задаете следующий безответный вопрос: Кто такой совершенный режиссер? Может, это вы? Или фон Триер?

- На этот вопрос не ответить иначе, чем мы отвечаем самим фильмом. Знаю одно: идеальный режиссер не может снимать мейнстрим. Авторы мейнстримных фильмов интересуются сюжетом, а не тем, как его рассказать. Мы же с Ларсом просто одержимы изобретением новых способов рассказывать старые истории. И это - идеальная амбиция для режиссера.

- Вы, будучи документалистом, никогда не хотели подписаться под манифестом догументализма Ларса фон Триером?

- Нет, ни за что. Я - против, много раз ему об этом говорил, а он оправдывается: мол, будто даже и не он это написал. Но я ему не верю. Правила там просто смехотворные, и слово догументализм - чистый идиотизм. И с какой стати надо называть героя документального фильма жертвой? Глупость. Пусть телевизионщики под этим манифестом подписываются.

- Жизнь на Гаити помогает вам справляться с вечными европейскими вопросами: что есть добро и зло и так далее?

- Живя на Гаити, я узнал много нового о жизни и смерти и о самом себе. Пусть я остаюсь наблюдателем, но я и житель этой страны, я - ее часть. Жизнь на Гаити - мой эксперимент над собственной жизнью. Здесь не прекращаются политические бури, здесь находится источник необъяснимой витальной силы. И я черпаю из него - учусь, постоянно учусь.

Дело было Летом

Выдающийся режиссер Йорген Лет родился 14 июня 1937 года в Дании. Дебютировал в кино в 1963 году, будучи непрофессионалом. Так и не получив кинематографического образования, стал в 1970-х профессором Киношколы в Копенгагене. Снял около сорока фильмов. Автор нескольких поэтических сборников. Самые известные фильмы: Жизнь в Дании (1971), Добро и зло (1975), 66 сцен из Америки (1982), Гаити. Без названия (1996).