Максим Рысанов

Интервью

Беседа с Максимом Рысановым открывает серию интервью с музыкантами поколения тридцатилетних, которую «Культпоход» предлагает вниманию читателей. Разговор состоялся накануне сольного концерта Рысанова в Малом зале Консерватории, которому предшествовала серия записей на «ВВС».

Фестиваль «Возвращение» вывел на московскую сцену поколение музыкантов, все более решительно заявляющих о себе. Назовем некоторых: Дмитрий Илларионов основал фестиваль «Виртуозы гитары», недавно прошедший в третий раз, Борис Андрианов подготовил и провел грандиозный форум памяти Мстислава Ростроповича, Кристина Блаумане стала концертмейстером группы виолончелей Лондонского филармонического оркестра… Еще одна звезда «Возвращения», альтист Максим Рысанов, приезжает в Москву уже не как «молодой талант», но как исполнитель международного класса: недавно с Мишей Майским и Юлианом Рахлиным он играл «Гольдберг-вариации» Баха, а позже выступал в Большом зале Консерватории вместе с Гидоном Кремером.

Как случилось, что Вы стали постоянно записываться для радио ВВС?

-В прошлом году я стал участником программы BBC New Generation Artists, возникшей в 1999 году: ВВС выбирает 12 молодых солистов, которых поддерживает в течение двух лет. Это означает постоянное участие в концертах, которые транслируются по радио, плюс постоянные записи в фонд ВВС. За последний год я записал две сольные программы, включая одну из сюит Баха, сонату Баха, сочинение нашей современницы Добринки Табаковой, сонату Хиндемита, «Итальянскую сюиту» Стравинского и многое другое. А самое главное и интересное — записи с оркестрами. Например, в этом году я записал Альтовый концерт Бартока и «Вариации на тему рококо» Чайковского, которые сам переложил для альта. В июне записываю Schwanendreher Хиндемита, а в сентябре — Мартину и Шнитке. Купить эти записи нельзя, но некоторые из них попадают на диски, прилагающиеся к журналу BBC Music Magazine.

Есть ли у Вас возможность влиять на выбор репертуара?

-Когда возникают возможные даты записей, мы его обсуждаем — я предлагаю сочинения, а дальше все зависит от дирижера и от дирекции оркестра. Мне, например, предлагали записать Уолтона — хрестоматийный альтовый концерт — как раз накануне моей сольной московской программы. Я этот концерт никогда не играл, узнал о записи только полтора месяца назад и не решился за нее браться. Был очень плотный график у наших турне с Жанин Янсен и Юлианом Рахлиным, где мы играли инвенции Баха, а до того — с «Гольдберг-вариациями».

Как Вы стали участником двух столь престижных проектов?

-С Жанин Янсен и Юлианом Рахлиным я стал много играть года три назад. У Рахлина один фестиваль в Дубровнике, другой — под Веной, у Янсен свой фестиваль в Утрехте. Я слышал, что недавно в Москве Боря Андрианов организовал виолончельный фестиваль, который прошел с большим успехом. Денис Мацуев устроил Crescendo для своих молодых друзей, я трижды там участвовал. Сам думаю о чем-то подобном, но для этого тебе нужна поддержка своей страны.

В Англии я живу, но это не моя родина, в России я тоже не совсем дома — гражданство у меня украинское, а Украине до меня дела нет.

Что касается «Гольдберг-вариаций», то Рахлин и Майский собирались записать их, пробовали многих альтистов, в том числе меня. Однако мое имя не было достаточно известным, и с ними Баха записала Нобуко Имаи. Но во все турне с ними ездил уже я — Япония, Китай, некоторые страны Европы.

Как сложилась программа Вашего сольного вечера в Малом зале?

-В течение всего этого года я записываю двойной альбом музыки Брамса на лейбле Onyx: на фортепиано играют Катя Апекишева и Яша Кацнельсон, участвуют Кристина Блаумане и Борис Бровцын. Два трио и три сонаты, включая Первую скрипичную в виолончельной обработке, две песни для альта, фортепиано и голоса. Все это мы записываем в Москве, и первую половину концерта решили посвятить Брамсу. А 3 января следующего года, когда альбом уже выйдет, мы сыграем в Консерватории всю эту программу, и с ней у нас будет тур по Англии, Италии, Германии, Швейцарии. Всю запись я оплачиваю сам.

Насколько трудно сейчас делать записи?

-Лейблы «большой троицы» — Decca, DG, EMI — делают вид, будто специализируются на академическом репертуаре, но это абсолютно не так. Думают они исключительно о деньгах и записывают только то, что будет продаваться. С независимыми компаниями работать проще, только подобного бюджета у них нет. Инвенции Баха в одной только Голландии были проданы тиражом около 15 тысяч экземпляров, в Германии примерно таким же — это очень много. Потому что это Бах, потому что это Жанин Янсен, потому что это Decca с ее рекламным бюджетом. Кроме того, это очень доступная музыка — практически всем, кто в детстве учился музыке, доводилось играть одну-две инвенции Баха.

А для диска с музыкой Канчели и Тавенера мне пришлось искать спонсора, хотя здесь не обошлось без везения: «Стикс» Канчели должен был исполнять с рижским хором Kamer… Даниил Райскин попросил меня его заменить. Я поехал в Ригу вместо него, и у нас с хором сразу же возник очень хороший контакт, мы решили сделать запись, у хора тоже были спонсоры. За три месяца диск был продан тиражом 1600 экземпляров, что по-своему тоже неплохо.

В каком состоянии сегодня альтовый репертуар? Появляются ли интересные сочинения, которые Вы хотели бы сыграть?

-Можно говорить о наступлении нового композиторского века — новых авторов много, в той же Англии для альта сочиняют постоянно. Очень хочу познакомиться с сочинением Канчели «Оплаканный ветром» — я даже его не слышал ни разу. В Китае мне предложили заказать какому-либо европейскому композитору концерт для альта, чтобы сыграть премьеру в Пекине. Юрий Башмет, Табеа Циммерманн, Нобуко Имаи, Ким Кашкашьян — благодаря им композиторы все больше обращают внимание на альт. Хотя я не могу сказать, что Юрий Башмет, столько сделавший для альта, проложил дорогу следующему поколению солистов. И когда я впервые пытался затевать сольные проекты с альтом, на меня смотрели, как на безумца. Для меня много пишет Добринка Табакова — ее «Сюиту в старинном стиле», премьера которой состоялась в Москве, я в этом году играю раз семь. В том числе с Гидоном Кремером и оркестром «Кремерата Балтика».