Елизавета Южакова

Биография

Южакова Елизавета Николаевна (1852-1883). Дочь генерал-лейтенанта. Дворянка. Член революционного кружка "башенцев", принадлежала к фракции якобинцев-набатовцев. Родная сестра известного в 70-х—80-х гг. публициста и социолога С. Н. Южакова, Кличка "Барыня","Наташа".

В 1871 г. познакомилась с Турским, одним из руководителей «Набата», вместе с ним ездила в Париж и принимала участив в Коммуце. В 1872 г. познакомилась о Нечаевым и находилась некоторое время под его влиянием. В 1874 г. работала в кружке М. П. Сажина по изданию революционной литературы, вместе с Евг

енией Субботиной, будущей участницей процесса 50-ти, а в 1875 г. примкнула к обществу «Народное освобождение», начавшему издавать журнал «Набат» при непосредственном участии Ткачева и Турского. Южакова близко сошлась с П. Н. Ткачевым и Турским, работая все время вместе с ними. В 1876—1877 гг. Южаков

а вернулась в Одессу, работала там некоторое время в «Одесском вестнике».

Во время Сербско-турецкой войны добровольно уехала в Сербию, где работала сестрой милосердия, затем работала в лазарете под Жмеринкой. Участница вооруженного нападения на Херсонское казначейство с целью экспроприации денег

на революционные нужды. Осуждена на 15 лет каторжных работ. За побег из Иркутской тюрьмы - 6 месяцев одиночной камеры. В 1882, вместе с гражданским мужем, революционером И.Бачиным (участником Северо-русского рабочего союза Халтурина и Обнорского) отправлена в ссылку в Якутию. Через год была задушена

Бачиным, из ревности, в припадке психоза, после чего он отравился и сам.

П.С.Ивановская:

"...Это была девушка хрупкого телосложения, невидная собою, но в высокой степени трудовая, скромная, без малейшего желания выдвигаться в первые ряды. Она была прекрасно образована, знала в соверш

енстве иностранные языки, превосходно изучила историю французской революции, молитвенно относилась и чтила гебертистов..

А.А.Алексеева:

"Принципиально она соглашалась, что необходимо совершить; подкоп под Херсонское казначейство, но слово «воровство», неизбежно с этим делом как бы связанное, б

ыло ей отвратительно. Я как будто сейчас ее вижу. Вот она стоит у печи, греется, и тихо, тихо шепчет: «Эх, Галя, тяжко, тяжко... воровство... что скажут о нас французские коммунары?!» Она и сейчас предо мной, такая же кроткая, такая умная, с грустными, грустными, прекрасными большими голубыми глазам