Елена Зубарева

Филармония выживет при любом финансировании

Генеральный директор Московской филармонии Елена Зубарева — об играющих бесплатно народных артистах и о превращении овального зала в прямоугольный.

Московская филармония проводит 1 тыс. концертов в год — больше, чем любая другая концертная организация в стране. Она способна пригласить в Россию первых музыкантов мира, но многим менее знаменитым артистам приходится играть здесь бесплатно. Она организует концерты в школах, но не считает нужным вводить льготы для студентов. О филармонических трудностях и их преодолении «Неделе» рассказала генеральный директор филармонии Елена Зубарева.

Готова ли филармония к переходу на новые бюджетные отношения, который должен произойти в этом году?

— Мы были готовы уже несколько лет назад. Просто изменяется принцип финансирования. Раньше деньги выделялись постатейно: на коммунальные платежи, услуги связи и т.д., вне зависимости от результатов нашей работы. Теперь вместо этого мы получаем две субсидии. Первую — на создание художественного продукта. В нашем случае это содержание музыкантов и коллективов. Вторую — на показ художественного продукта. Он финансируется подушево, то есть на количество слушателей. Новый принцип несколько облегчит нашу жизнь, и в выполнении плановых показателей мы абсолютно уверены.

Чего вы больше всего ждете от наступившего года?

— Самое важное событие — юбилей филармонии, нам исполняется 90 лет. 29 января 1922 года на торжественном концерте было объявлено о создании филармонии. 29 января этого года у нас будет уникальный марафон: с утра до ночи в Зале Чайковского пройдет 13 концертов, которые представят все основные жанры и направления нашей деятельности — от детских концертов до джаза.

В прошлом году вы говорили, что финансирование филармонии из госбюджета было сильно сокращено. Почему это произошло?

— Если посмотреть на бюджет страны в целом, то расходы на графу «Культура» не уменьшились, даже увеличились. Однако очень большая доля этих трат уходит на капитальное строительство и реконструкцию. Недавно я узнала, что в год мы теряем 365 памятников архитектуры. Как гражданина меня это тревожит, но как директора филармонии куда больше тревожит финансирование моей организации.

И как филармония будет выживать?

— Филармония выживет при любом финансировании. Но вместо лучших солистов будут артисты второго ряда. Слушатели лишатся искусства высшей пробы. Большую озабоченность вызывает судьба Государственного камерного оркестра, «Академии старинной музыки», «Мадригала» и квартета Бородина. Они, пожалуй, единственные из коллективов федерального подчинения, живущие без грантов. Зарплаты там ниже, чем средние по Москве. Серьезные проблемы с программами Малого зала Консерватории и Гнесинки. К моему личному сожалению, количество любителей камерной музыки сокращается. В окружении городского шума, при бешеном темпе жизни такое искусство теряет слушателей. При этом цена аренды камерных залов постоянно растет.

Узнав о бюджетном секвестре, многие молодые музыканты согласились выступать бесплатно. А среди зрелых мастеров такие бессребреники были?

— Да. Например, играть бесплатно был готов Эдуард Грач. Он и в следующем году согласился это продолжать, лишь бы сохранить абонемент в Малом зале.

Как формируется ценовая политика? Кто определяет, насколько билет на Спивакова будет стоить дороже, чем, скажем, на ансамбль детского творчества «Ракета»?

— Цена определяется рынком. Никакой связи между гонораром артиста и стоимостью билетов нет. Все зависит от востребованности артиста у московской публики.

Планирует ли филармония вводить продажу билетов через интернет?

— Интернет-продажи — это хорошо, спору нет. Но очень сложен механизм идентификации. Просто распечатать бумажный билет нельзя, потому что еще сохранились Остапы Бендеры, которые, купив один билет, распечатают десять. Значит, гражданин, заплативший за билет в интернете, должен идти с паспортом. А если вы хотите купить два билета и еще не знаете, с кем пойдете? Кроме того, наши входы не рассчитаны на паспортный контроль. Будет огромное скопление людей. Больше проблем возникнет, чем будет решено.

Периодически в афише филармонии появляются такие имена, как Диана Арбенина или Дима Билан. Есть ли для вас грань допустимого в приближении к попсе?

— Мы всячески стараемся держать рамки академизма. Во-первых, все это арендные концерты, а не наши собственные. Во-вторых, они акустические — никакой фанеры у нас не бывает. В-третьих, эти певцы выступают у нас с академическим, а не попсовым репертуаром. На Первом канале недавно шел проект «Призрак оперы». Там сидели наши уважаемые вокалисты, и им нравилось, как Дима Билан поет классику. Я отдаю этот вопрос на откуп экспертному совету и его председателю Евгению Баранкину: то, что они считают допустимым, появляется в нашей афише.

Правда ли, что в Зале имени Чайковского существует система подзвучки?

— Никакой подзвучки нет. Есть система электронного моделирования акустического пространства. Как известно, наш зал имеет не лучшую акустическую форму — он овальный. Когда мы думали, что с этим делать, рассматривались самые радикальные варианты, вплоть до реконструкции. Но найдены были более тонкие решения, и для этого не пришлось ломать зал. Электронное оборудование создает иную геометрию зала. Акустически оно как бы превращает зал в прямоугольный.

Многие льготники жалуются, что в филармонии нет для них послаблений. А ведь студенты и пенсионеры ходят на концерты активнее других социальных групп.

— Для пенсионеров у нас есть льготная программа, которая осуществляется по письмам органов соцзащиты, советов ветеранов. Что касается студентов, то большинство из них работает и позволяет себе чашку кофе за 150 рублей. Наверное, может и абонемент купить. Но если будут письма от учебных заведений, мы рассмотрим этот вопрос. Видимо, пока ветераны у нас более организованны и более активны, чем студенты.